Или: «Счастье – это когда тебя понимают», повторяя фразу одного из героев замечательного советского фильма, снятого отцом моего самого близкого друга Станиславом Иосифовичем Ростоцким, «Доживем до понедельника».
Во-первых, это лишь взятая из контекста строка высказывания основоположника конфуцианства: «Счастье – это когда тебя понимают, большое счастье – это когда тебя любят, настоящее счастье – это когда любишь ты».
Во-вторых, эту строчку произносит не вызревший, состоявшийся муж, а юный школяр, который пока и себя не очень-то понимает.
Тем более (Восток, знаете ли, дело тонкое) что своим другим высказыванием Конфуций сам же опровергает сказанное им выше: «Я не огорчаюсь, если люди меня не понимают, – огорчаюсь, если я не понимаю людей».
Друзья мои, думаю, мне уже можно, должно и пора признаться, что, обращаясь к вам, и в этом, и в любом ином формате, я, помимо продвижения нас к раскрытию любой заявленной темы, ставлю перед вами целый ряд, возможно, незримых с листа задач. Бессовестно, потому что не спросясь загружаю в вас целый ряд практик, необходимых для осознанной и уж тем более сознательной жизни. Здесь и контринтуитивное и парадоксальное мышление, и элементы практик логики и аналитики, и даже умышленное использование мною ненормативной лексики – не обсценной, бранной, вульгарной, нецензурной, а вышедшей из нормы по причинам всеобщей примитивизации разговорного и эпистолярного жанров до уровня героини романа Ильфа и Петрова Эллочки-людоедки, свободно обходившейся тридцатью словами. Сегодня я встречаю людишек, которым по численности уже хватает и скудной половины даже столь примитивного лексического багажа, ограничивая их коммуникативные способности выражениями супер, класс, круто, пипец, жесть, офигеть, прикол, короче, фейк, зачет, типа, как бы, вау, упс. А в их изобразительных проекциях информации, обнаруживающих не дюжий интеллект носителя, – смайликами, растопыренными пальцами или откляченными седалищами.
Еще одно сквозное задание: отныне в знак уважения к великому и могучему русскому языку и к себе образованному, а не примитивному, не употребляем в своей речи хотя бы эти перечисленные звуковые конструкции и заводим словарик, пополняющий наш вокабулярий и терминологический глоссарий отныне новых для употребления слов. И не только исконно русских, если мы предполагаем возможность нашего общения с самыми разными персонами и персонажами, от деклассированных элементов до высококлассных специалистов в разных сферах и параллелепипедах. Кстати, по этой причине я обращаюсь к вам не на древне-предревнеславянском наречии, как, возможно, ожидали разочарованные слушатели моих лекций Русской Школы Русского языка.
Посредством этой нехитрой практики мы подспудно учимся ясномыслию: сиречь кто ясно мыслит, тот ясно излагает.
Ну и, наконец, как бы это ни казалось сложным, предложи себе и изложи для себя собственное определение собственного счастья. Со временем оно, вполне возможно, претерпит твою редактуру или вовсе приобретет иное содержание. Но оно должно у тебя быть уже в ближайшее время. Запомнил?
Пообсуждай эту тему с коллегами и друзьями. Спроси, что и как думают о счастье они. Особенно важно, совпадаешь ли ты в этом с самыми близкими людьми. Вспомни людей, которых считаешь счастливыми, даже если они об этом не догадываются. И почему их считаешь таковыми? А затем проверочное задание – хотел бы ты для себя такого счастья? Заходи на все свои вопросы к себе со всех сторон, как это делает разъяренный пчелиный рой или слетанное в боевой практике звено истребителей.
Ну и прежде чем я попрощаюсь с вами до нашей следующей односторонне-безликой встречи, напомню, что мы (я и команда моих помощников) ждем вашей не рефлексии, как говорят различные коучеры на различных тренингах, не рефлекторной, а осознанной, конструктивной работы.
До свидания, дорогие друзья.
Ваш Виталий Владимирович Сундаков
Урок 4
Что, как, зачем и почему мы делаем?
Здравы будьте, люди добрые!
Сегодня у нас заключительный урок в этой первой, но вполне самодостаточной ступени нашего курса, если не самой обстоятельной и подробной по заявленной теме, то уж однозначно самой важной, фундаментально описывающей общую проверенную схему самостоятельного и осознанного строительства своей судьбы. Проверенную фактом благодарственных писем и сообщений от самых разных русскоязычных людей со всех континентов, приходящих мне на протяжении целого ряда лет. Признаюсь, читая иные, я смахиваю скупую мужскую слезу, разделяя радость и восторг тех, кто отважно и трудолюбиво взялся и сделал и себя, и свою жизнь такими, какими пожелал сам.