Выбрать главу

— А с музой, думаете, будет проще писать стихи?

— Конечно, будет легче. Не зря же все великие поэты писали про нее стихи и жалели, когда она уходила от них.

— С купленными крыльями и в рай легче пролететь?

— Что вы этим хотите сказать?

— Ничего. Просто присказка. Так вы будете покупать музу?

— Поэтическую?

— Какую скажете — такую и найдем.

— А поэтические музы дорого стоят?

— Двести империалов.

— Это не малые деньги.

— А что вы хотели за такой товар? Она вам будет и ритм править, и такт настраивать, и рифму подбирать. Это же не фунт изюма, это муза.

— А в кредит можно? Я, как уже сказал, только начинающий поэт, много еще не зарабатываю.

— Молодой человек, мы же о музе говорим, о живой музе, а не о тонне металла, что гордо зовется автомобилем, и не о стиральной машинке. Тут или сразу и наличными, или как наскребете — приходите. В кредит могу только лампы с джиннами продать. Интересует?

— А джинны что, не живые, чтоб их в кредит продавать?

— Я не торгую джиннами, а только лампами. Лампу в кредит продать можно, а с джинном в любом случае вам придется разбираться самому. Им все равно, в кредит их лампу продали или не в кредит. Ну что, лампы интересуют?

— Нет, лампы не интересуют. А может, все-таки хоть скидочку сделаете?

— Сделаю. Но только на Новый год. А до него еще месяцев шесть. Вы сами подумайте, муза товар редкий, вашему брату нужный. Если все хорошо будет, вы же потом знаменитым станете, деньгами швыряться будете. Я-то найду, кому музу продать, а вы найдете, где купить музу так дешево, как у меня? Да захоти я на вас разжиться, то цену бы в три раза больше назвал. А я почти за что купил вам продаю. Прибыли-то только на аренду этой лавочки, а вы про кредит какой-то. Это что ж получается, вы будете с ней стишки писать и всемирную славу получать, а бедный Штольман по кредиту копейки получать будет?

— Ладно, уговорили. Беру.

Посетитель порылся в карманах и выложил перед продавцом деньги, эквивалентные назначенной цене.

Штольман быстро сгреб выручку в карман и, потирая руки, радостно воскликнул:

— Муза ваша, можете забирать!

— А где она? Вы мне ее упакуйте, пожалуйста.

— Простите, я вас не предупредил. Муза нематериальна, увидеть ее нет никакой возможности, но вы сами ощутите ее присутствие, когда возьмете в руки перо и бумагу. Если, конечно, будете следовать инструкции.

— То есть? Вы сами не можете увидеть тот товар, что вы мне продали? А вдруг она испорчена или уже была в употреблении? А может, она болеет или не будет справляться со своими обязанностями? И вообще, а вдруг ее нет в природе, а вы мне продаете несуществующий товар?

— Молодой человек, я уже десять лет в этом бизнесе и не получил за это время ни одной жалобы. Если я говорю, что продал вам музу, следовательно, я это сделал. А доказательством сего может быть только ордер на покупку музы, который я вам вручаю.

Штольман протянул покупателю маленькую бумажку с четырьмя печатями, на которой было написано от руки: «Сим документом подтверждается акт покупки музы в частное пользование».

— И это все, что я получаю за двести имперских золотых?

— Разумеется, нет, — улыбнулся Штольман, — еще вы получаете инструкцию по ухаживанию за музой.

Он выложил на стойку огромный фолиант в бархатной оправе с позолоченным тиснением.

— Вот. Следуя этой инструкции по ухаживанию за музой, вы можете поддерживать ее во здравии и работоспособности. Иначе муза будет хиреть и плохо работать.

— И это все я буду должен прочитать?

— Конечно. Но прочитать мало. Все, что там написано, вы должны будете исполнять.

Покупатель вздохнул и с кряхтеньем взял инструкцию в руки. Весила она намного больше, чем казалось на вид, а вид был килограммов на десять, не меньше.

— И последний вопрос. Могу ли я вернуть товар обратно или поменять, если он не будет меня устраивать?

— Конечно. Все возможно, но только в рамках закона о торговле. У вас есть две недели на возврат товара.

— Спасибо, — сказал посетитель и вышел из лавки.

— Вам спасибо за покупку, — улыбнулся ему вслед Штольман.

Расположившись на маленьком потрепанном диванчике у себя в квартире, Василий Захарович Шпуняйко открыл инструкцию и почесал свою уже начавшую седеть шевелюру. На первой странице не было ни заглавия, ни адреса напечатавшей фирмы, ни краткого содержания книги. Фолиант сразу же начинался со вступления.