Потом, когда робот сердито напомнил двум бестолковым организмам: "Too Low Gear!!!"[14], я судорожно вывалил шасси и выглянул за окно. По моим представлениям мы были где-то миль за десять до полосы и шли на высоте шестисот-семисот футов! Внизу мелькали дачки, и казалось, что я даже разглядел испуганные лица дачников, увидевших как огромный пузатый самолет бестрепетно планирует прямо им на крыши.
– ALT HOLD!!![15] – заорал я и тем самым внес хоть какую-то живую струю в рутину захода по ВОР. Капитан очнулся и ткнул кнопку сохранения высоты полета.
– Вы на какой высоте? – поинтересовался диспетчер.
– Сохраняем 270 метров на дальний. Выполняем заход по неточным системам, – наукообразно отбрехался я.
– Дальний доложите.
– Доложу.
Во время нашей беседы с диспетчером, капитан сидел, внимательно смотрел вдаль и, кажется, не очень понимал о чем речь. Во всяком случае, никаких попыток уменьшить скорость и выпустить механизацию, он не предпринял. Я это тоже прощелкал и спохватился только тогда, когда до дальнего привода оставалась какая-то жалкая пара километров.
Нормальный инструктор скомандовал бы уход на второй круг, заодно проверив способность ученика исполнять этот стандартный, но довольно редкий маневр. Ну, так то нормальный инструктор, а не полуфабрикат в фуражке.
Я же попытался исправить положение. Проявляя мартышкину сноровку, начал бурно тормозить самолет спойлерами, и выпускать механизацию. И я успел! К выходу на визуальную траекторию снижения самолет был почти в посадочной конфигурации.
"Почти" потому, что спойлеры остались торчать. Сигнализация, предупреждающая об этой ошибке не включилась, поскольку мы летели на высоте ниже тысячи футов. Конструкторы, разрабатывавшие алгоритм включения, никак не могли предположить, что летчики будут подкрадываться к аэродрому на высоте семьсот футов, оставив "на попозже" выпуск закрылков в посадочное положение.
Наконец, командир, увидев полосу, обрадованно заявил "I have control"[16] и повел самолет к земле. На радостях от того, что все неприятности с дурацким заходом уже позади, он забыл про выполнение карты контрольных проверок, которая бы могла подсказать нам про спойлеры. Но шанс с картой мы тоже упустили.
Я из инструктора, который обязан видеть все, превратился во второго пилота, доложившего Дальний, получившего разрешение на посадку, подтвердившего разрешение и успокоившегося на этом. Мол, капитану осталось приземлить самолет, летит он спокойно, значит и переживать не о чем.
Но вместо ожидаемой плавной посадки капитан так смачно долбанул самолет о полосу, что наверно у пассажиров дружно клацнули зубы и повыпадали пломбы.
– Что это он? – ошалело спросил меня капитан, – Я же вроде нормально сажал?
Прозрение пришло, когда я начал выполнение послепосадочных процедур и обнаружил, что мы сели с выпущенными почти полностью спойлерами!
Все встало на места!
Как только капитан на двадцати футах над полосой поставил самолету малый газ, так самолет, повинуясь законам аэродинамики, упал на бетон в том самом месте где только что летел.
Я понял, что я еще весьма и весьма липовый инструктор. Я внутренне облил себя грязью, вывозил голову в пепле, обозвал себя последними словами.
Мой тренируемый капитан, в отличие от меня, выглядел совершенно безмятежно. Он забрал бумаги с помеченным мной выполнением захода по неточным системам и, насвистывая что-то казахское немудрящее, зашагал к персональному автомобилю с шофером, поджидавшему его неподалеку у трапа.
Я, переполненный горечью и адреналином, приехал в гостиницу, спустился в ресторан, заказал несколько пятидесятиграммовых доз коньяка и поллитровых темного пива. Чередуя коньяк с пивом, я постепенно заменил этой смесью адреналин в крови, перестал казнить себя за тупость и присоединился к веселой компании своих коллег, бурно отмечавших счастливое окончание еще одного трудового дня.
К сожалению, вскоре после начала полетов в Алма-Ате, династическая свадьба расстроилась, кумовья, как водится, переругались и нас, как главный подарок к свадьбе, забрали обратно.
Да! Почему "к сожалению"? Все просто. Совсем было неплохо работать вахтовым методом в часе лету от дома, получать в три раза больше, чем дома и при этом проживать в бывшей ЦКовской здравнице, сохранившей всю свою тяжеловесную скрипучую роскошь и замечательное меню в ресторане.