Располагаемся на ковре.
За окном — звезды, тьма, тихие голоса прохожих. Кто-то играет на гитаре. Мы слышим ругань супружеской пары двумя этажами ниже, вой отработавшей свой век стиральной машины, бормотание телевизора, топот маленьких детей. Всё это складывается в ткань бытия.
Твой дом был под самой крышей — в нем немного ближе до звезд…
Я раскрыл перед собой полную картину мироздания, взглянув на себя и свою девушку со стороны. Через призму астрального восприятия. Я вижу, как сущность Арины тянется к эфирному потоку, циркулирующему на уровне наших окон. Девушка легко прикасается к энергии, напитывается эфиром, контуры ее души начинают светиться, пульсировать. Ну же, давай! Арина неумело раскидывает нити сигнальной паутинки, охватывает узлами и пересечениями всю квартиру, пробирается еще дальше…
Хорошо.
— Пробуем «дальнее зрение», — тихо говорю я.
Арина молча активирует нужную технику. Я понимаю это по характерному световому следу, протянувшемуся в бесконечность. Несколько минут моя ученица провела в безмолвии, не шелохнувшись, не издав ни единого звука. Спустя четверть часа мы оба открыли глаза.
— Ну? — не выдержал я. — Что ты видела?
— Маму, — тихо ответила девушка. — Я побывала дома.
Чувствую неладное.
Родители отказались от моего бодигарда много лет назад. Религиозные фанатики, слепо поклонявшиеся Балансу, сдали собственную дочь в монастырь. И никогда не навещали, руководствуясь суровым обетом. Не знаю, захотел бы я встречаться с такими уродами, но чужая душа — потемки. Ребенка, тоскующего по матери, понять можно.
— Всё в порядке? — смотрю на девушку с беспокойством.
А потом, спохватившись, начинаю прислушиваться к ее эмоциям.
Боль.
Секунда — и я оказываюсь рядом, обнимаю Арину за плечи. Девушка готова разрыдаться, но сдерживается из последних сил. Берет себя в руки. Прижимается ко мне всем телом, тяжело дышит и постепенно успокаивается.
«Дальнее зрение» не позволяет волхву добиться полного погружения. Вы не услышите чужой разговор, не почувствуете запах, не потрогаете вещи. Только картинка. С этой позиции навыки корректировщиков кажутся мне более совершенными.
— Маму, — тупо повторил я. — И всё?
Арина кивнула.
— С папой что-то случилось. Она живет одна. И дом… он изменился, понимаешь? Всё перестроено, моя комната исчезла…
— Успокойся, — говорю я. — Всё в порядке. Ты ЗДЕСЬ.
Взгляд девушки фокусируется.
Я отстраняюсь, беру ее за плечи, смотрю в глаза.
— У тебя получилось. Ты влила эфир в одну из техник моего Ордена.
Глава 5
Мы проснулись одновременно.
Знаете, есть пары, которые нежатся в постели до десяти утра или до полудня — особенно в выходные. Спешить же некуда. У меня сегодня день рождения, но стоять сутки у плиты никто не собирается. Проще сходить в ресторан или сделать заказ на дом. Я предпочел первый вариант, но об этом чуть позже. Совершеннолетие бывает раз в жизни — почему бы не сделать его запоминающимся? Я приготовил Арине и тем, кто почтит меня своим присутствием, небольшой сюрприз.
Так вот, вернемся к утреннему сну.
Будильник прозвенел в шесть. Дальше в программе были: контрастный душ, пробежка по живописным окрестностям, спарринг с минимальным применением стихийных техник, тонфы, ножи и кастеты. Затем — непродолжительная медитация. Тренировка по управлению эфиром. На закуску — силовые упражнения и вкачивание эфира в защитные стихийные техники. То есть — в ауры. Арина немного продвинулась в этом искусстве, что не укрылось от моего инструкторского взора.
В девять утра нас ожидал плотный завтрак. Овсянка, бутерброды с сыром, какао и яичница с ветчиной. Насытившись, мы решили немного отдохнуть перед следующим заходом, но тут начались звонки.
— С днем рождения, босс! — приветствовал меня Сыроежкин.
Я вывел изображение с Виталиком на вмонтированный в стену телеэкран. Выглядит красочно — не то что призрачная, пятнадцатидюймовая голограмма.
— Приятно, что помнишь, — ответил я.
— Как не помнить, — управляющий подмигнул мне с плазменной панели. — Я и подарок приготовил. Приглашаешь?
— А то, — я был тронут звонком своего управляющего, а по совместительству снабженца. — Правда, я не понимаю, как ты открутишься от экзамена по риторике.