Зум направил всех к лестнице, но оказалось, что та обвалилась и похоронила бетонными перекрытиями спуск в подвал и подъём на второй этаж, впрочем, в здании была и запасная, пожарная. Правда для этого троице следовало выйти на улицу и обойти строение. Что не удалось сделать спокойно.
Двигаясь, было обратно к пролому, Шиз услышал хруст и сразу обернулся на него. Из ближайшего дверного проёма, оперевшись на косяк, на человека смотрела тварь. Это была женщина лет тридцати, с абсолютно побелевшими глазами, в рваном задранном платье, но она не кидалась на людей. Заражённая лишь протянула руку, словно хотела ухватиться за застывшего всего в паре шагов от неё Николая, но тут это заметил идущий позади Даня. Негромкий хлопок эхом отразился от стен. Гильза, вылетев куда-то в сторону, отрикошетила от стены, стукнув Шиза в затылок. Зомби, чуть качнулась назад. Пуля вошла аккурат левее правого виска, пробивая череп и проникая дальше, поражая мозг и привнося в него крайне дельные мысли, которые правда тело не выдержало, начав заваливаться назад.
Женщина упала и больше не подавала признаков жизни.
— Чего встал⁈ — прикрикнул Зум, пихая товарища в плечо.
— Это… Это была мама Оли! — как-то тихо прохрипел Коля, в шоке глядя на тело. — Её что, изнасиловали?
— Зомби-насильники, тьфу мля, — проворчал Даня. — Мужики, прикрываем жопы, а то хрен их знает, как там у них заражение передаётся! Вы ж учтите, если кто к моей заднице полезет, стреляю на поражение и мне будет глубоко наплевать, пидорас вы или же заражённый, любой посягнувший на мой анус, станет трупом!
— Да не смешно нифига! — оскалился Николай и резко развернувшись, направился к выходу.
— Зато действенно. Подрывник, слушай, а ты хотел бы быть быком-осеменителем? Ну прикинь, если зомби заражали через сну-сну, значит был какой-то специальный заражённый, который всех девок… — начал отшучиваться парень, нервно поглядывая за спину. Как бы он не пытался сохранять хладнокровие, но увиденная мясорубка могла вполне конкретно так пошатнуть психическое спокойствие даже подготовленного бойца, не говоря уж о группе, в которой один является подростком, второй хамоватым гопником, а третий и вовсе фактически дезертир.
— Да ну, — отмахнулся Дима. — Это ж не только красивых драть придётся, но и жирных, грязных, не ухоженных бабищ! Вон, мамку Оли ж кто-то отодрал, а мне и к живой было стрёмно приближаться, даже когда она красилась.
Реакция малого удивила Зума и тот понял одну печальную весть. Малыш поплыл, скоро его действительно начнёт загибать, если он не найдёт себе возможность как-то сбросить стресс, даже если это будет оружейное порево, а Дима проявлял склонность к садомазо с оружием. Даня уже давно заметил в нём нотки фанатизма на грани маньячества.
К пожарной лестнице вышли достаточно быстро и даже начали подниматься. Здесь она была выполнена не скобами в стене, как у большинства зданий, а как вполне себе полноценная лесенка с пролётами и площадками, на которых находились двери на этаж.
К сожалению, дверь на втором этаже оказалась запертой, но кому это когда мешало? Николай попросту сбил замок рамочным прикладом, после чего с ноги выбил дверь, открывающуюся, на удивление и вопреки пожарной безопасности, вовнутрь.
Здесь коридор был уже не так хорошо освещён, да и заражённые имелись в виде ещё цельных экземпляров, которых Шиз и Подрывник сразу же начали отстреливать. В одной из комнат раздался скрежет. Именно около неё толпились оставшиеся твари, с которыми парочка расправилась достаточно быстро.
Дверь в комнату открылось и внутри обнаружились выжившие. Всего шесть девушек и двое парней, все в возрасте от четырнадцати до двадцати лет, за исключением одной, которая видимо и возглавляла группа. Эдакая воительница в спортивках, с укороченным автоматом калашникова. Рядом с ней стояла Оля, так же в спортивном костюме и с автоматом.
— Ой! — только и смогла произнести она, видя, как в помещение заходят двое людей в странный зеленоватых скафандрах и с масками противогазов на лицах. — А вы кто?
— Спасатели Малибу! — ответил третий, появившийся следом. — Собирайтесь и валим, я надеюсь, среди вас укушенных нет? А то я человек нервный, если на меня зашипеть, могу и выстрелить.
Даня, видя, что газа нет, поскольку выжившие находились без противогазов и пока не обратились, снял резиновый намордник. Его примеру последовали и братья Астафьевы.