Новый Твердиховский нравился ему больше старого. Появлялись определенные надежды...
...Максим шел и размышлял. Куда ни копни - везде одно. Так устроено все вокруг, никуда не деться. Но мы не будем никуда деваться, со спортивной злостью подумал он, мы их денем, обязательно денем. И подальше. На север. В Сибирь. Сзади послышался рев разгоняющейся машины. Твердиховский резко обернулся. БМВ последней модели выехал из пробки на тротуар и, шевеля всеми своими поршнями, устрашающе пер прямо на них. Люди поспешно разбегались, давая машине дорогу. Веселин тоже вдумчиво посмотрел назад.
- Лучше отойти. - на редкость точно определил он. Наверняка интуитивно, подумал аналитик.
Он сделал шаг в сторону. Но затем и вовсе пришлось прижаться к витринам - за иномаркой промчался джип с охраной. Максим механически запомнил номера, после этого перевел взгляд на начинающий медленный разгон до очередной пробки проспект. Появилась довольно детская мысль. Взять и поставить кордон. Потом прижать и заставить оправдываться, откуда деньги на такие машины. Нежизненно? Дальше пешком. Прикинул, сколько это будет в цифрах. Через сутки проблема внешнего долга окажется решена...
Максим нахмурился, поймав себя на том, что везде ищет криминал. Ищет и находит, следовало констатировать. Но ведь с другой стороны этого мира вроде стоит милый солнечный день поздней осени! Даже здесь, в урчащем и задымленном центре Москвы, сквозь гарь и ругань незаметно проглядывало что-то лиричное и может быть даже трогательное. Может быть, это была игра солнечных лучей, может - уже морозный ветер, одетый в яркие опавшие листья - конкретнее определить было сложнее. Но Максим все равно искренне порадовался за себя. Выходит, он еще может замечать что-то кроме преступников.
Хотя пойманные преступники тоже смотрелись бы на этом фоне неплохо.
Но преступники были еще не пойманы. Они скупали целые улицы в элитных городках Европы, шокировали Запад более экстравагантными покупками, прятались за приличными ярлыками "бизнесмен" и "предприниматель" и что самое печальное - решали в своем узком кругу ключевые для страны вопросы. И даже вполне могли, например, завтра ликвидировать финансовую разведку. Причем самым настоящим законным способом.
Максим еще раз перевел взгляд на витрины. Последние годы придали мегаполисам неплохой косметический эффект. Кто-то стал жить лучше. Эти люди вряд ли поймут его действия. Почему-то при пересечении какой-то черты на кривой достатка, им становится все равно до того, что происходит дальше их места обитания. Но вне офисов, вне круга общения, вне фитнеса и развлекательных центров на другом полюсе тоже живут люди. И их очень много. Он вспомнил, что так бросилось им в глаза во время предыдущей операции. Натуральное хозяйство, нищета, пьянство и какая-то беспросветность.
Эта картина так и толкала ставить кордоны.
И они их поставят.
Наконец, они добрались до Центра. Это было неприметное здание серого цвета без урн и вывески. В урны можно было заложить взрывчатку, а вывеска не соответствовала целям конспирации. Хотя после его пламенного выступления ее пора уже было заказывать. Выступить заставила международная комиссия по борьбе с отмыванием преступных доходов. После последней встречи с ними стало ясно, что без мощного общественного резонанса ареста счетов им не видать. Там не понимали, если собранные доказательства так очевидны, то почему же от российского общества нет никакой реакции? А если нет, значит это политика. Максим постарался вызвать эту реакцию. Хотя бы ее всплеск. Если они сумеют вскрыть "Интерру", то его мечты о пойманных преступниках на фоне осенней природы могут реализоваться. Хотя на все сто процентов утверждать это, он не брался. Слишком сложную систему сдержек и противовесов представляли власть и верхний слой общества. Строить про их будущее какие-либо прогнозы - дело неблагодарное. Но Твердиховский, уже достаточно мощно разогнавший свой проект, твердо знал - сейчас их остановить будет значительно сложнее. Такие структуры, как "Интерра" опутали экономику страны настолько прочно, что даже они немного сомневались в возможности их от нее отодрать, и как она после этого вообще будет выглядеть. С самого начала операции "Интерра" представлялась Максиму пылесосом. Красивым, с никелированными узлами и деталями, продуманным до мелочей и работающим очень качественно, но по определению выполняющим одну функцию. И функция эта, хоть и дающая работу значительному количеству человек и обеспечивающая двадцатую часть бюджета, как ни верти, была порочной. Поэтому деятельность этого пылесоса следовало пресекать. Пылесос не вызывал бы у Максима такой агрессии, если бы не его неразборчивость - он глотал все при помощи любых средств. И где-то там внутри его неотъемлемыми винтиками работали люди, до которых он мечтал добраться больше всего. В принципе, они были близки к развязке. Чтобы перейти к стадии "взрыва" с молниеносными задержаниями и обысками, оставалось получить "добро" на аресты счетов и прочего заграничного имущества, а также разобраться с силовым блоком. Непосредственно бандиты во многом продолжали оставаться загадкой для финансовой разведки. Поэтому Андрей Сорокин, сам того не подозревая, оказался на самом острие.