потерял. - Нет. - согласился Шура. - Не все. Тут скорее не вопросы, а предложение. - Вот как! И какое же оно? Отправиться елки валить? Веселин, несколько минут назад говоривший практически идентичную фразу, рассмеялся. Максим покачал головой: - Нет. Это скорее уже отрицательный результат, в случае его неприятия. Если не юлить, то мы хотим видеть тебя в наших рядах. Веселин долго готовил для Твердиховского это предложение. Он считал, что такая прямая бесхитростная атака - оптимальное решение в случае с Сорокиным. Сорокин пока, видимо, так не считал: - Ха! - улыбнулся он. - Нет, уж увольте! Отрицательный результат - он тоже результат! Такого предложения я не приму, господа... - Искреннее удивление, переходящее в возмущение. - констатировал хитро опутывающий свою жертву невидимыми сетями психолог. - А почему? Веселин обезоруживающе улыбался: вопрос был задан очень простой, но вот попробуй ответь на него? Сорокин секунду подумал и ответил: - Не тянет. Работа у вас нереспектабельная, если признаться... Максим с интересом посмотрел сначала на Сорокина, а затем на Шуру. Тот предсказывал другой ответ. Однако садиться в лужу Веселин пока не собирался: - А для тебя самое важное - респектабельность? Неужели работа вымогателя престижней нашей? - Конечно, спрашиваете? Столько авторитета у людей. А вас матерят все, кого не спроси. Максим улыбнулся. Похоже, такой языкастости от своего подопечного Веселин не ожидал. Он нахмурился и прошелся по комнате туда-сюда. - Ничего. - в итоге пообещал он. - Мы с ними еще разберемся. - затем щелкнул пальцами и зловеще ухмыльнулся, явно придумав новый ход. - Даю слово, материть будут мало. Наоборот, хвалить будут. Как последнюю опору Родины. Кстати, мы тут подняли твои школьные тетради - когда-то это слово ты писал с большой буквы. - Ого! До яслей не дошли, нет? - Нет. Так как насчет Родины? - Это я молодой был. Заблуждался. Думал, что нужен ей. Оказалось все сложнее. Все-таки, Веселин начал брать верх. Твердиховский сел в кресло, напротив дискутирующих: - А если ты сейчас заблуждаешься? - Нет. В этом я уверен на сто процентов. А вот вы, ребята, похоже, не понимая, с огнем играете. Шутку знаете про лежачего полицейского? - Несколько вариантов. - наморщил лоб психолог. - Давай твой. - Лежачий полицейский бывает двух видов. Первый - мертвецки пьяный. Второй - просто мертвый. Вы явно собрались во второй вид... Если честно, я лучше там десять лет на лесоповале отработаю, чем погибну здесь в первый же месяц. Веселин широко улыбнулся, демонстрируя Твердиховскому белые зубы. Он, похоже, поймал своего Белого клыка: - Вот мы и вышли, наконец, на откровенный разговор. - он даже потер руки. - Значит, ты просто боишься? - Я? Вы просто неправильно поняли. Тут не в страхе дело. Мне уже поздно менять дорожку. А вас искренне жаль. Вы на самом деле не знаете, с кем связались. - И почему тебе поздно менять дорожку? - не отступал Шура. - Что ж тут непонятного? Это будет обыкновенное предательство. А для меня лучше смерть. Направление выбрано, по нему дойду до конца. Не тратьте время даром, господа полицейские... - Не торопись. - Максим встал, руша всю паутину Веселина. Это было, наверное, неправильным по тактике, но он должен был это сказать. - Кого ты собрался предавать? Эту мразь? Тех, кто своими действиями предает ежечасно, ежеминутно, с аппетитом, с удовольствием? Ты на них собрался распространять правила? Наши правила? Какое тут предательство? Веселин незаметно показал ему жест, что все идет отлично. Неужели все так хитро спланировал, собака? - Андрей! Мы изучили тебя вдоль и поперек! Ты нам нужен. Не скрою, в операции против "Интерры" тебе отведено очень важное место. Но это далеко не главное! Ведь мы работаем для того, основная наша цель - чтобы такие как ты не попадали туда! Ты же сам, я уверен, прекрасно понимаешь, эта удавка не дает дышать стране. Неужели не ясно, что оставаясь там, ты, именно ты предаешь то, о чем писал десять лет назад с большой буквы? Андрей внимательно поглядел на него, хотел что-то ответить сразу, затем задумался, перевел взгляд на улицу. Только сейчас Максим почувствовал, что стал реагировать на все эмоциональнее. Внутри него всколыхнулся целый пласт, руша и расщепляя прежние установки. Выброс энергии при этом был значительным. Многое из этого пламени вырвалось наружу и прямой наводкой угодило по Сорокину. Андрей хмурился. Смуглые черты его лица прямо на глазах приобретали отчетливый меловой оттенок. Он резко обернулся: - Хорошо. Допустим, какая-то правда в ваших словах есть. Не все так прямолинейно, конечно... Однако зайдите с моей стороны. Переходя на вашу сторону, я становлюсь стукачом. Как ни крути, тут смысл один... - Идет. - согласился Максим. - В этой операции мы тебя использовать не будем. Удовлетворен? - Даже так? - Андрей с интересом посмотрел на них. - А если я сейчас скажу: "Да", то как вы узнаете, что это правда? Ведь следующим моим движением может быть удар вам в спину? Веселин, который с видом провернувшего удачный эксперимент ученого следил за ними, подошел поближе: - Узнаем. Не так это и сложно. Надо верить людям. Он отдал ему пистолет: - Значит так, - посмотрел прямо в глаза, - первое задание ты еще не горишь желанием получить, но и стрелять в нас уже не будешь. - Это что? - Сорокин был явно ошарашен. - Телепатия? - Да, обыкновенное чтение мыслей. Используем и не такое. Хочешь, на Марс тебя отправим? Сорокин оторопело повертел в руках пистолет и рассеянно переспросил: - На Марс? - Да. - ответил Веселин. - Там у нас база. Вот такие яблоки выращивают! - Шура показал руками шар размером с арбуз. - Но вот проблема: берут туда только честных людей. Ты как? К таким себя можешь причислить? - Нет. - полностью разбитый Андрей спрятал пистолет. - Нет, не могу... Могу другое. Сказать, что против вас я не встану. Это точно... Но это не значит, что я способен встать рядом... Время упущено... - Время - сложная категория, не даром многие народы его изображали свитым в кольцо. Тут разбираться надо. - Веселин перешел в серьезную тональность. - Мы не торопим. - Значит, вы готовы выпустить меня, даже не добившись цели? - Выпустим. - ответил Максим. - А вот насчет цели - не знаю. Смотря что под ней понимать. Вот, - он протянул ему дипломат, - здесь все ваши бумаги. Ты должен их отдать Бромину. А потом, поступай как хочешь. Андрей взял кейс. Сделал было шаг в сторону двери, но затем снова развернулся к ним: - Меня интересует еще один вопрос. У вас на самом деле достаточно сил, чтобы противостоять им? Ведь их мощь, я имею в виду не только "Интерру", несоразмерима практически ни с чем внутри нашей страны. Можно просто и разбиться о стену без результата. Такой практический вопрос порадовал Твердиховского: - Силы есть. А то, что схватка будет и не одна, я обещаю. Но это тебя, наверное, не должно пугать. Андрей кивнул: - Хорошо. Я понял. Мне нравятся ваши планы, мне нравитесь вы, ребята и я бы с радостью оказался рядом, случись это хотя бы полгода назад. А сейчас... Мне надо подумать. - Думай. - серьезно сказал Веселин. - То, что дорожки менять тяжело, знаю по себе. Но выбор правильного направления стоит этого... Там внутри чемодана, - он показал на дипломат, - не все твоим бывшим боссам, туда я положил наши координаты и кое-что по "Интерре", почитай. Ты многое не знаешь. - Не могу ничего обещать. - ответил Андрей, развернулся, открыл дверь и вышел в коридор. Там он беспрепятственно добрался до входной двери и исчез за ней. Веселин пару раз прошелся по комнате. Достал изрядно помятый блокнот, что-то в нем отметил. Твердиховский терпеливо ждал. Наконец, Шура соизволил высказать свое компетентное мнение: - То, что он к нам вернется, ты и сам понял. Думать будет, не знаю, наверное, неделю - не меньше. По "Интерре" он нам не помощник, однозначно. Здесь я, несмотря на все зацепки, был бессилен. Черт возьми, силен, зараза!