был пока единственным, что сразу выпал. Выбрать из остального, оказалось значительно сложнее. Он сел на лавочке в сквере. Мысли путались настолько, что он не мог не то что управлять, даже читать их. Все слилось в какой-то нестройный фильм знакомых образов. Наконец он понял, ему очень хотелось увидеть Ольгу. И тут же фильм приобрел четкость. Перед глазами, практически в живую появилась идиллическая картинка. Он, усталый и честный, возвращается со службы домой, она встречает в дверях с гордостью в глазах. С гордостью за него. Вот этого хотелось безумно. За это он отдал бы все. Но как раз проблема и заключалась в том, что у него не было ничего. Совсем ничего, кроме острой боли в голове и неразрешимых проблем. Он начал злиться. Никакого решения не приходило. Что нужно для того, чтобы этот дурацкий, бредовый фильм стал настоящим? Он с трудом выстроил цепочку шагов. Первый же шаг вызывал затруднения. Для того чтобы его совершить, надо было перешагнуть через тот принцип. Проклятый якорь! Чаша весов качнулась, но не перевешивала. Сможет ли после этого он оставаться самим собой? Кроме как опытным путем, установить ответ на этот вопрос было нельзя. Кто-то загородил и без того слабое солнце. Андрей очнулся, возвращаясь в окружающую его жизнь, на скамейку. Перед ним стояла пожилая женщина, практически старушка. - Вы ногу, пожалуйста, в сторону отодвиньте, я бутылочку возьму... - очень волнуясь, вежливо попросила она. Он рассеянно посмотрел туда, куда она показывала. Между его ногой и изгаженной урной на самом деле валялась бутылка. Горлышко было сколото. Что-то тронуло до глубины души. - Вы не учительницей, случайно, работаете? Она явно смутилась: - Я понимаю, стыдно, но... Его просто передернуло от этих оправданий, которые вызвал сам столь неуклюжим вопросом: - Что вы, что вы! Ради бога! Я совсем не то имел в виду! - он вскочил, не зная как загладить вину. Достал бумажник, тут же понял всю пошлость своего жеста, но останавливаться было поздно. Вынул какие были крупные рублевые банкноты: - Вот, возьмите, пожалуйста! Она с испугом посмотрела на него. - Возьмите, ради всего святого! Я здоровый, молодой, заработаю еще... - он запнулся, не зная что добавить еще, а она не протягивала руки. Наконец, добавил: - Это честные деньги... И тут же вспышка. Честные? Говоришь, честные? Однако на учительницу это, похоже, впечатление произвело. Она с улыбкой посмотрела на него: - Извините, вы так искренни, но я не могу... Тут столько много... У него сжалось сердце. В руке было тысяч пять - одно посещение бара с бильярдом. То, что раньше воспринималось им как простой фон, шум машин и что успешно фильтровалось, наконец, обрушилось на него, заставляя напрячь все силы, чтобы выдержать удар. И он выдержал его: - Я ведь от вас не отстану. Теперь. Андрей обезоруживающе улыбнулся. Она вздохнула и взяла. - А вы где работаете? Он улыбнулся еще шире, решение оказалось принятым само собой: - Да вот решил идти в милицию. Она округлила глаза: - Аккуратнее, молодой человек, там много плохих людей. - Это неправда. - твердо сказал Андрей. Он вспомнил решительность и внутреннюю силу Твердиховского. - И скоро вы это поймете... Он словно скинул гору с плеч. Легко зашагал по улице. Зашел в ресторан, с аппетитом поел. Только, когда пришла пора расплачиваться, вспомнил, что всю рублевую наличность отдал. Усмехнулся, вытаскивая доллары из кейса. Спустился в метро и из автомата позвонил по указанному номеру. Меланхоличный голос уведомил его, что с ним свяжутся. Он крикнул туда, что готов участвовать в операции и по "Интерре", на что получил ответ: "Ждите сигнала, на вас выйдут...". Но даже такая обидная не заинтересованность в его услугах, не могла сбить нового, мощного и очень оптимистического настроя. Такого запала у него давненько не было. Он вернулся домой. Посмотрел информацию, которую скинули специально для убеждения. Практически все было известно. Он знал даже больше. Однако осведомленность этих парней впечатляла. На следующий день с самого утра он принес бумаги шефу. Тот его хвалил. Планерка завтра в десять. Андрей пообещал не опаздывать. Появилось желание зайти в спортзал. Там было пусто. Лишь в углу, механически, словно машина, которая загоняет сваи, на мешке работал Слон. Андрей ощутил острую, просто физическую неприязнь. Это был враг. Слон, видимо, почувствовал его взгляд, обернулся. Андрей вышел из зала. Раньше времени связываться с ним было нельзя. Да и опасно в одиночку. Один на один с этим чудовищем, наверное, могли справиться лишь единицы. Например, личный телохранитель самого босса. Андрею хватило по поединку с тем и другим, чтобы понять ограниченность своих возможностей. Тогда он еще легко отделался несколькими серьезными ушибами. Если бы они дрались не в спортзале, то результат был другой. Он вышел из офиса, заскочил к себе, быстро переоделся и выбежал на улицу. Четырех трехкилометровых кругов по парку хватило. За этот час он выпустил всю злость, что накопилась в нем. Сейчас она была не нужна. Против нового (старого?) врага следовало действовать только холодной логикой и железным расчетом.