свою эффективность, особенно на фоне местной бытлоты. Американец по-приятельски похлопал Артема по плечу: - Так вот ты какой, Боб Вудворд! Ну что ж, убежать не смог - будешь отвечать! Его взяли под руки и повели к машине. Олег шел рядом и заглянул в глаза: - Я с большим интересом прочитал твою статью. У меня к тебе два вопроса, которые прямо витают в воздухе. Первый: чего вы хотели достичь всем этим? Артем внимательно посмотрел на него, улыбающегося, довольного жизнью паразита. - А непонятно? Чтобы прекратить этот беспредел. - Хм. Статьей в вашей газетенке? Ты что на самом деле думаешь, даже если бы мы дали распространить весь тираж, это привело бы к такому результату? - Да. И я уверен, это случится. За все, что здесь происходит, вы рано или поздно ответите. - На умалишенного ты мало похож. Но спешу тебя заверить, попытки огласки в России фактов преступлений, совершаемых властью, всегда приводили к печальным последствиям для тех, кто все это затеял. Это я на твою судьбу намекаю, если не понял. Артем сжал зубы, глядя на его самодовольную улыбку. -Никакая вы не власть, а второсортные бандюганы. Вас скоро уберут отсюда, я убежден. Олег в голос заржал: - Куда? В ад?... Но все может быть. Вероятность правда не высока, уж больно народ у нас плебейский. Но я тебе скажу, что другое произойдет точно. И достаточно скоро. Ты будешь отвечать за свои поступки. Сурово и показательно. Ладно, второй вопрос: кто за всем этим стоит? На этот раз улыбнулся Артем: - Ах вот к чему ты клонишь... Заказчик перед тобой. Это исключительно моя идея. - Ясно. - еще шире улыбнулся американец. - Хочешь помучиться. Это мы тебе организуем, не переживай. В багажник его, парни. Счас на базе амитальчику вколем, он нам другое напоет. Артема прямо в наручниках грубо запихали в заднюю дверь. Рейндж ровер на высокой скорости запрыгал по корням и ямам. Артема несколько раз болезненно приложило головой - скованные руки не давали возможности принять более-менее фиксированной позы. Однако через несколько минут они выскочили на асфальтовую дорогу и помчались в сторону города. Катавшийся по багажнику Артем наконец получил передышку. Теперь, когда он столкнулся с врагом лицом к лицу, ничего кроме брезгливой ненависти к ним он не чувствовал. Это чувство было настолько сильным, что даже вытесняло страх за свою жизнь и за те мучения, которые ему обещали. Видимо, в избытке. Дорога не была долгой. Через затонированные стекла в багажнике направление движения только угадывалось, но по косвенным признакам, Артем понял, что по улице Ленина они попали на центральную площадь и теперь заезжают во внутренний двор УВД. Такая наглость подсказывала Артему, что сегодня его вроде бы не убьют. Во всяком случае, не должны. Задняя дверь открылась и Артема выволокли наружу за дежурным автобусом, удачно прикрывавшим происходящее от плаца и основного входа. За рейндж ровером вынырнула большая черная бмв. Из задней двери вышел сам Сан Саныч, зам губернатора - человек, на котором держалась практически вся криминальная составляющая этого клубка, который им не посчастливилось распутывать. Выглядел Сан Саныч не очень лицеприятно. Пузатая бочка с невыразительными поросячьими глазками. «Бывший боксер, настоящий бандит» - так назывался блок про него в статье. Большой любитель собачьих боев, всю свою сознательную жизнь проведший в криминальных кругах Магадана и каким-то непонятным ветром занесенный в край накануне перестройки, плотоядно поглядывающий на него Сан Саныч, явно ничего хорошего Артему не сулил. - Ну, Олежка, порадовал, ничего не скажешь. Как ты его выцепил-то? - зам губернатора уважительно поздоровался за руку с Американцем. - Мои парни вычислили их квартиру еще вчера. Но было интересно, к кому наш главред рванет, может и к заказчику. Поэтому я решил Вам пока не докладывать и поставить на машину маячок. И чуть, Сан Саныч, мы не прокололись - мужчина оказался прыткий, бежал к свободе очень хорошо. Но... немного все-таки не добежал. - Что предлагаешь? - Счас вколем химсредства как остальным. Этот должен знать больше. - Хорошо, Олежка. Раз поймал, первый раунд твой. Тут тебе равных нет. Пока его тащили в подвальное помещение в голове пульсировала только одна мысль «ОСТАЛЬНЫМ». Кого они поймали еще? Вадика? Ольгу? Кого-то из родственников? После услышанных фраз о маячке и химсредствах, Артем понял, что их детские представления о маскировке идут коту под хвост перед таким серьезным противником и молил бога только об одном - чтобы его семье не нанесли вреда. Пусть его за это хоть четвертуют. И все к этому шло - за тяжелой железной дверью, зачем-то установленной глубоко за серединой подвальных помещений, пошел блок, существенно отличающийся по внешнему виду от нормальных неремонтируемых десятилетиями помещений подвала УВД. Эта часть больше напоминала какую-нибудь секретную лабораторию из американских фильмов. Идеально начищенный кафельный пол с нижней подсветкой, симметрично расположенные стеклянные двери в кабинеты с какими-то приборами, и оперативно принявший Артема персонал в белых халатах наводили на очень неприятные мысли. Артема уложили на страшноватого вида, напоминающий хирургический, стол и профессионально зафиксировали, защелкнув зажимы на руках, ногах, талии и шее. Прямо в лицо тут же откуда-то сверху была направлена мощная лампа. - Ну что? Телка что-нибудь полезное сказала? - неуместно жизнерадостно прозвучал сбоку голос Американца. - Нет, Олег Сергеевич, абсолютно пустая. Имя заказчика и был ли он вообще, она не знает. Это я гарантирую. Что с ней дальше делать? - ответил ему склонившийся над соседним столом мужчина преклонных лет в очках. - Пока не трогайте. Пусть приходит в себя, она нам еще понадобится. А этот рембо недоделанный? - Тут неплохое продвижение. Про заказчика он тоже ничего не говорит. Но много интересной информации про общее финансирование газеты. Как мы и предполагали, оно шло от фондов из-за бугра. Прямых связей с Москвой нет. Не обещаю, но конкретные имена, названия и счета, мы, возможно, и выудим. Надо подождать. Артем с ужасом понял, что с высокой вероятностью они говорят об Ольге и Вадике. - Ну что, дорогой Артем Вячеславович. - слегка приобнял его Олег. -Видишь, когда я говорил тебе о мучениях, я тебя не обманывал. Ты ведь не знаешь, во сколько нам обошлись эти закрома, про них ты же ничего не написал. Вот здесь мы и узнаем очень важную информацию. Все на самом передовом уровне науки и техники. Так что спрашивать тебя о желании что-нибудь нам сообщить не буду - все расскажешь сам. Но пока ты можешь нормально воспринимать информацию, а это я тебе скажу очень большой дар, данный богом человеку, кое-что сам тебе расскажу. Как человеку пишущему, тебе понравится мой рассказ. В первую очередь пообщаемся о твоей дальнейшей судьбе. Наверное, тебя это должно беспокоить. Так, вот, после того как мы узнаем нужную нам информацию возникнет вопрос - что делать с тобой. Существует вероятность в районе 30-40 процентов, что ты станешь овощем, и это снимет дальнейшие вопросы. По крайней мере по твоей кандидатуре. Но смею тебя заверить, что мы обязательно доберемся до твоей семьи, когда узнаем, где ты там ее прячешь. По оперативной информации, они где-то в московском регионе, ждут переброски в Европу, если ты не присоединишься. Но мы это уточним у твоего мозга, если ты не против. И уточнив, мы найдем их. Найдем обязательно, чтобы они тоже оказались здесь. Ведь если ты не приедешь, они наверняка захотят сделать нам что-нибудь плохое. А вдруг да что-нибудь у них и получится? Нет, нам этого не надо. Так что семью ты обрек на мучения, как тут не крути. Но все-таки вернемся к твоей скромной персоне. Если ты сойдешь по настоящему с ума, а мы это точно узнаем, уверяю тебя, то отправим лечиться. Вот чего-чего, а лечить сумасшедших в нашей стране умеют очень хорошо. Мне по долгу службы пришлось немного разобраться в этой изуверской системе - тебе она очень понравится. Но вот, вдруг, если ты сохранишь рассудок, а такое тоже может быть, нам придется подумать о дальнейших действиях. Специально я тебя в инвалида превращать не буду. Есть другие вкусные варианты. Первый - мы тебе оставим жизнь, но ты столько наворотишь дел, что придется отправиться в тюрьму. Знаешь, что ты сделаешь? Ты изнасилуешь эту свою Ольгу, она, кстати, по уточненным данным вроде особо то и не против, не знаю чего ты мнешься, девка в самом соку, но по моему сценарию будет сопротивляться. Изнасилуешь ее так зверски, что та, бедняшка, наложит на себя руки. Все-таки психика у нее очень легко ранимая, это не только мое личное наблюдение, вот и врачи это подтверждают. Но это будет не единственное твое злодеяние. Ты представляешь, об этом как-то, как точно я еще не придумал, узнает твоя жена. И ты, гад такой конченный, задушишь ее, мразь, чтоб от ответственности уйти. Но тут тебя и примут наши органы. Детей мы мучить не будем. Все-таки не последние ироды. Мы отдадим их в наш детский дом, но, правда, там им придется, думаю, не сладко, ведь все будут знать, что натворил их папашка. Видишь, как все складывается, дружище... Все идет к тому, что, похоже, ты будешь умолять меня о том, чтобы мы были милосердны и просто лишили тебя жизни и закрыли это дело. Но этот второй вариант возникнет только при твоем очень хорошем поведении. - Олежка, ну ты и извращенец! - не выдержал зам губернатора. - Будьте добры, Сан Саныч, не мешайте! Но заме