Рудольф Фердинандович давно умер, а Анвар переехал в Швецию. Американцам Анвар доверяет еще меньше, чем Саддаму Хусейну, и домой, судя по всему, не собирается. Когда ему становится грустно, он листает книгу Рудольфа Фердинандовича Итса.
Зона турбулентности
В.В. Уткину портило настроение то, что в его лаборатории работала ведьма. Как это ни смешно, она действительно прилетала на метле и попадала в лабораторию через окно. Поскольку Уткина мучил радикулит, необходимость держать окно открытым круглый год его раздражала. Его раздражали следы туфель на подоконнике и запах метлы в углу. Собственно, в самой манере входить через окно он видел прежде всего отсутствие вкуса.
– Она невоспитанна и эгоистична, – бормотал Уткин, звеня колбами. – Эти два качества усугубляют друг друга, и смесь их взрывоопасна.
– В полетах на метле есть что-то глубоко провинциальное, – шепотом поддакивали коллеги.
Сидя спиной к прилетевшей сотруднице, Уткин фиксировал явное убывание энергии. Внезапно оборачиваясь, он ловил на себе ее распаленный взгляд. В ее глазах плескались только что отобранные у него джоули. Выражая свое неудовольствие, Уткин брал лист формата А4, плевал на него и демонстративно счищал с подоконника следы туфель. В минуту наивысшего раздражения мог даже вынести метлу в коридор.
– Ее внутренний мир крайне примитивен, – говорил Уткин в коридоре. – Из человеческих чувств ей знакомы лишь хвастовство и зависть.
– Которые являются, по сути, разными сторонами одной медали, – развивали его мысль коллеги.
Но больше всего Уткина раздражал громкий голос сотрудницы, который был слышен во всех помещениях. В том числе и тех, где ее не было. Она откликалась на все реплики. Она отвечала на все вопросы – даже не к ней обращенные, потому что с вопросами к ней уже давно никто не обращался. Рассказывала о летнем отдыхе, ремонте дачи, детях (начиная с младшего) и попугае, который замолкал только под наброшенным на клетку платком. Снимала с плеч шаль и показывала, как набрасывает ее на клетку. Ко дню рождения ей подарили большой пав-лово-посадский платок, но разъяснить смысл подарка постеснялись.
– Я думаю, в прошлой жизни она была громкоговорителем, – пожаловался Уткин председателю месткома.
– Или часами с кукушкой, – задумчиво кивнул председатель. – Советую вам купить плеер с наушниками, поскольку запретить ей разговаривать мы не можем.
Уткин купил плеер и включил полный звук. К его изумлению, голос женщины был по-прежнему слышен. Этот голос запросто пробивал симфоническую музыку, хотя тяжелый рок ему еще давался не полностью.
– Запретите ей по крайней мере летать на метле! – кипятился в дирекции Уткин.
Ему возразили, что запрещать полеты сотрудницы никто не вправе: изучение гравитации было ее плановой темой. Кроме того (Уткина подвели к окну), Москва задыхается от пробок, а у института недостаточно парковочных мест. В этой связи, объяснили исследователю, преимущества подобного транспортного средства бесспорны.
Уткин решил было закрыть на метлу глаза, но сделать это оказалось непросто. С течением времени в ее конструкции обнаружились гравитационные просчеты. При подлете воздухоплавательницы к институту сотрудников начинает мелко трясти.
Если Родина скажет: нано
Изучая сайт Российской академии наук, нет-нет да и зайдешь на страницу Отделения нанотехнологий и информационных технологий. Все, что связано со словом «нано», сейчас обладает неизъяснимой притягательностью – особенно для филолога. Потому что обо всем, что включает в себя эти два мелодичных слога, филологу судить не дано. Он, филолог, может лишь вздохнуть и молча полюбоваться на тех, кто в этом «нано» по-настоящему разбирается.
Просмотрев информацию о структуре Отделения нанотехнологий и информационных технологий, невзначай соскальзываешь на Секцию информационных технологий и автоматизации.
В списке этой секции значится скромный труженик науки член-корреспондент РАН Борис Абрамович Березовский. Имеющий свою – пусть давно и не обновлявшуюся – страничку. В графе «Направление деятельности» читаем: «специалист в области решения задач многокритериальной оптимизации». Не заполнена, однако, графа «Публикации». Так же, кстати, как и графа «Проекты». Получается, что о проектах самого известного специалиста в области решения задач многокритериальной оптимизации мы ничего не знаем. Жаль. Пустой оказывается и графа «Прочая информация», которая в отношении Бориса Абрамовича является, возможно, самой интересной. В конце концов, одной лишь наукой деятельность этого исследователя никогда не ограничивалась. При этом отсутствует обычная в таких случаях ссылка на сайты тех организаций, где эту информацию можно получить.