Он вышел на улицу и с удовольствием отметил, что не так уж и холодно. Весна все же давала о себе знать, с каждым днем все больше и больше заявляя о своих правах. Машина управления — легкий бронированный «Фольксваген» уже дожидалась его. Возле нее стоял капитан Рейнольдс, заместитель начальника «убойки». Он курил что-то ароматизированное. Виктор сглотнул слюну и посмотрел на окна своей квартиры. Темные. Значит, Анна легла спать.
- Делись сигаретой, капитан, - вместо приветствия сказал он, подходя к Рейнольдсу.
- Совсем обнищал? Или жена не разрешает?
- Второе, - буркнул Виктор: он мог назвать капитана Патрика Рейнольдса своим другом и не покривить душой.
Патрик протянул ему серую картонную пачку и зажигалку:
- Держи. Не понимаю, какого хера Транкло решил тебя побеспокоить.
- Внешние, да еще граждане другого государства.
- А, Транкло просто перестраховщик. Ладно, поехали.
За рулем находился сержант Хохха. Косовар, совсем молодой парень, но вполне сообразительный и прошедший проверки, так что Виктор не стеснялся вести себя при нем свободно. Они сели в машину, после того, как Виктор жадными затяжками расправился с сигаретой, скептически заявив:
- Куришь херню всякую.
- Купи себе по вкусу и не выделывайся.
- Обязательно. Разведусь только.
- Ну, это твое решение, я на этом не настаиваю.
«Фольксваген» бесшумно стартовал с места. Хохха не стал спрашивать, куда ехать, а только поприветствовал Виктора.
- Демоны из БИС уже на месте?
- Маркович звонил, сказал, что пока нет никого.
- Странно.
- Не думаю. Эти коммерсанты никому не интересны, так что суетиться, кроме нас, никто не станет. Я поэтому и удивился, что Транкло тебя решил дернуть.
Виктор посмотрел на Патрика: маленький человечек, еле-еле вытянул нормы по физическим параметрам, чтобы попасть на службу, но там себя зарекомендовал, как умный и ответственный сотрудник, а пару лет назад они стали друзьями. Для Виктора это стало неожиданностью: он и не думал, что найдется человек, которому сможет доверять.
- Хер с ним. Дернул и дернул. Главное, чтобы это говно нам потом за шею не накидали. Если шум особый не поднялся, то «коммерсы» не самые важные и без особых связей.
- На первый взгляд - да. По официальным каналам, но ты же понимаешь, что пройдет немного времени и может что-то всплыть.
- Нет бурной реакции в момент события — уже большая удача, так что поехали: покрутим там носом и в управление.
- В управление? - удивился Патрик. - Я хотел вернуться домой....
- Тебе никогда не получить майора, домосед херов, - упрекнул его Виктор, - с таким служебным рвением.
- Не особо и стремлюсь, - Рейнольдс не бравировал. Он был младше Виктора на шесть лет, но кардинально отличался от него отношением к службе и карьере. В его годы Виктор в лепешку бы расшибся, чтобы получить следующее звание или новую, более перспективную должность, а Рейнольдс открыто демонстрировал нежелание напрягаться ради повышения, однако работу свою выполнял тщательно и добротно.
- Два мертвых «внешних» автоматом подразумевают кучу звонков и посетителей с утра. Смысла возвращаться домой нет. Кстати, а кто их нашинковал?
Рейнольдс хмыкнул:
- Молодежь. Кто же еще.
- Наша или...
- Наша.
- И спокойно сдались наряду? - это немного удивило Виктора.
- Да. Пьяные. Возможно, и под «дурью», сейчас узнаю, что с тестом, - Рейнольдс достал свой комм, а Виктор подумал, что после окончания войны многое стало в разы проще и легче: тысячи мелких приборов и устройств, делающих работу комфортной и более эффективной. Если бы у него в свое время имелись такие средства, то раскрываемость повысилась в разы. Но его все же поразил тот факт, что убийцы не стали сопротивляться, а еще и дождались прибытия полиции.
- Нет. Только алкоголь, - сообщил Рейнольдс. - Правильные мальчики.
- Если не считать того, что «замочили» четверых.
- У всех свои недостатки, - философски заметил его друг, и Виктор еле сдержал рвущийся смех: все же цинизм-цинизмом, но смеяться в голос, когда едешь на место преступления, где лежат четыре мертвых человека — немного вызывающе.
- Они случайно не из сопротивленцев?
- Нет, по базам не проходили, никаких заявлений политического плана не делали.
- Это хорошо, - Виктор откинулся на спинку кресла. С момента окончания активной фазы военных действий прошло шесть лет. Город почти полностью восстановился, хотя первые два года Урошевац просто погряз в насилии: нападения на солдат оккупационных войск, ответные акции возмездия, грабежи, взрывной рост потребления и производства наркотиков, проблемы со снабжением оставшегося населения продуктами и предметами первой необходимости, и, самое главное, зашкаливающая ненависть всех ко всем. Косовары ненавидели горожан, горожане ненавидели внешних, внешние ненавидели всех одинаково, получая в ответ такую же порцию искренней, незамутненной злобы.