Салат и рыба сбили чувство голода, но желудок заурчал, требуя все же полноценного обеда. Он улыбнулся: хороший аппетит — показатель здоровья.
Проходя мимо крыльца какого-то офиса, он почувствовал табачный запах, а потом понял, что курили местные очень много. В европейских городах такое не приветствовалось, а здесь никто не обращал внимания на формальные запреты. Он словно переместился на машине времени в свое детство и юность. Так часто бывало, когда он попадал в страны за пределами ЕС.
Карлос приметил кафе на первом этаже одного из офисных строений, в которое направлялось больше всего людей. Это могло означать, что готовят там не очень дорого и относительно неплохо. Вопрос цены его волновал мало, а вот качество пищи, даже не вкусовые, гораздо сильнее. Не очень хотелось отравиться в незнакомом городе. Он уже хотел направиться к входу, но внезапно испытал укол стыдливости: турок может подумать, что он чревоугодник. Карлос вздохнул и решил, что еще немного пройдется по улицам, а потом вернется в это кафе.
Во время обеденного перерыва движение на дорогах тоже стало более интенсивным. Много новых бюджетных машин, очень нечасто он замечал что-то классом выше, да и то с вторичного рынка. Обычная страна третьего мира. А всего шесть лет назад ее жители грозили превратить юг Европы в радиоактивный ад.
Он обратил внимание на двухэтажное здание, перед которым на постаменте установили католический крест. Новое здание из стекла и бетона. Католическая больница. Тоже заслуга Конти, и он мог поспорить, что этот объект привел в лоно Церкви больше новых католиков, чем приведет помпезный и совершенно бесполезный храм.
Комм завибрировал, оповещая о вызове. Он посмотрел на экран устройства. Камерленго. Словно чувствовал, что Карлос вспоминал про него:
- Брат мой, Карлос, вы добрались?
- Да. Все хорошо, монсеньор.
- Слава Господу. Я просто хотел узнать, все ли с вами в порядке?
- Все замечательно. Что-то конкретное смогу рассказать вам завтра. Только прибыл. Спасибо, что переживаете за меня.
- О, это мой долг. Вы же здесь из-за меня.
Карлос остановился. Хорошо, что это простой аудиовызов, и камерленго не может видеть, как он краснеет от злости. Он почувствовал себя, как в раннем детстве, когда мать пыталась контролировать каждый его шаг вне дома. Конти поступал аналогично, только Карлосу не шесть лет. Тогда в детстве этот тотальный контроль прекратил его отец, за что Карлос, уже повзрослев, не раз его поблагодарил, но сейчас, увы, ему придется разбираться с этой проблемой самостоятельно.
- Ваше дело — мое дело.
- Добрые слова хорошего друга. Не буду вас больше отвлекать, - Конти завершил вызов, а Карлос четко произнес:
- Сраный мудак, прости меня Господь милосердный.
Пока камерленго не позвонил, он все еще находился в сомнении: а правильно ли поступает, выискивая слабые места своего покровителя, но этот контрольный звонок расставил все по своим местам. Правильно. От подобной опеки нужно срочно избавляться.
Он не успел убрать комм в карман, как увидел еще один вызов. Руководитель следственной группы из Брюсселя.
- Монсеньор, буду краток. Нам удалось идентифицировать нападавших, материалы отправил на ваш айди.
- Добрая весть, - этот вызов его обрадовал, скрасив кислый привкус звонка камерленго. - Местонахождение?
- Пока нет, но работаем над этим. Теперь дело будет двигаться быстрее.
- Храни вас Господь, Меейр.
- Благодарю. Простите, но у меня еще дела.
- Все нормально.
Вызов завершился, и он увидел, что в личном хранилище данных появились указанные файлы. Надо будет найти спокойное место и внимательно их изучить. Смотреть на ходу - дурацкая затея. Новость просто замечательная. Дело сдвинулось с мертвой точки. Карлос, когда только пришел на место Стоффа, составил приоритет угроз человечеству: биотехнологии, машинный разум и оружие массового поражения. Первый и третий пункты оказались актуальными, а вторым помимо него плотно занимались еще несколько структур. Даже в ООН существовал целый комитет. Комитет существовал, а угрожающий людям полноценный ИскИн нет, но бюрократов в Нью-Йорке это не смущало. Они даже умудрялись представить это, как собственную заслугу. Что самое смешное, у них получалось.
Кроме трех этих глобальных задач не проходило и недели, чтобы ему не приходилось решать проблемы с нарушившими светские законы священниками или монахами, сдерживать сетевую активность противников Ватикана, подкармливая медиа деньгами, чтобы неподобающее поведение католиков, как можно меньше освещалось в новостных программах и лентах. Случались, и он не мог сказать, что редко, когда приходилось нанимать вооруженных людей для защиты миссий или миссионеров. Не всем нравилась их деятельность. А еще он официально объявил о вступлении Святого Престола в организацию по противодействию торговле людьми. Папа лично благословил это. Учитывая, что участие Ватикана состояло в финансировании частных военных компаний, которые периодически оповещали об успешных операциях по освобождению очередной партии невольников, то много времени такая деятельность не занимала, а медийных плюсов приносила много. Интерес криминала и корпораций к зомби никак не угасал, решить же эту проблему одним решительным ударом, как решили вопрос с вампирским анклавом, не представлялось возможным. Эта борьба будет длиться вечно, значит и получать от нее выгоду Святой Престол сможет такое же время.