Трент не ответил на вызов. Виктор положил комм на стол и потянулся за сигаретой, но потом остановился: даже качественная вытяжка перестала справляться, и по кабинету плавали легкие облачка дыма. Да и во рту неприятно отдавало горечью. Комм оповестил о вызове британца:
- Это Солано, полковник.
- Это Трент, полковник, - передразнил его британец. Виктор никогда лично не встречался с ним, для общения они также не использовали видео. Трента назначили на должность уже после войны, его предшественник ушел на повышение, но Виктор не переживал по этому поводу: пока все шло привычным образом.
- Остроумно, конечно. У меня проблема, полковник.
- Какого рода? Сербы опять?
- Нет. Предполагаю, что кто-то собирается устроить какое-то дерьмо с генетическим программированием или тому подобным.
- Основания?
Виктор тезисно описал ситуацию с похищениями и высказал свои предположения. Британец помолчал некоторое время:
- Это хорошо, Виктор, что вы связались с нами. Но нам потребуется больше информации. Нужны данные на пропавших подростков. Все. И регистрационные, и медицинские. Особенно последние. И в похищение с иными целями вы не верите?
- Нет. Семьи не самые состоятельные, а иного смысла в акции нет. К тому же кто-то не прошел первоначальный отбор, если его можно так назвать.
- Я правильно понимаю, что вам уже сейчас потребуется дипломатическая помощь, чтобы начальство в Белграде не слишком лютовало?
Трент оценивал ситуацию комплексно. Британец понимал, что подобное вызовет очень бурную реакцию сербских властей. Кое-кто в столице может попытаться снять полковника Виктора Солано с должности. Он не мог сказать, что его бы обрадовал подобный поворот событий. Он хотел разобраться в вопросе до конца, а уже потом можно будет и уйти в отставку. Отставка и эмиграция.
- Совершенно верно, полковник.
- Постараемся охладить пыл.
Виктор не совсем понимал, каким образом британцам удается влиять на правительство Сербии. Отношения между ними балансировали между нейтральными и враждебными. Сербия гораздо сильнее прислушивалась к мнению России и Китая, но погружаться в дебри международной политики он не видел смысла. Пусть этим занимаются другие.
- Техническая помощь понадобится?
- Возможно. Пока не готов сказать точно.
Британцы задействуют свои ИскИны для моделирования ситуации и экспертной аналитики. Их комплексы гораздо мощнее тех, которыми располагает Сербия. Но Виктор понимал, что результат анализа будет зависеть от тех данных, которые он предоставит.
- Полковник, я тут вспомнил еще одну вещь.
- Да.
- Несколько дней назад в Урошевац приезжал ватиканский эмиссар. Он упомянул о похищении какого-то генетика.
- Ричард Нейман, - Трент удивил его моментальным ответом, но британец, скорее всего, пользуется нейроимплантом.
- Точно он. Эти вещи могут быть связаны?
- Вы подозреваете святош в генетических экспериментах? - в Британии не сильно любили католическую церковь. И не по религиозным причинам.
- Нет. Но связь между ученым и нашими подростками вероятна.
- В этом мире, полковник, все вероятно. Давайте, пока не станем строить теории, а предоставим такую возможность программному обеспечению.
Виктора подобная слепая вера в машинный интеллект страшно раздражала. Он, конечно, понимал, что взросление в Республике, оторванной от современных информационных технологий, наложило на него определенный отпечаток, что мощь компьютерных систем просто невероятна, но всецело полагаться на их выводы и выкладки считал чрезмерным. Трент, видимо, рассуждал иначе.
- Вы сейчас на службе, полковник? - поинтересовался британец.
- Да. Конечно. Попытаюсь перехватить похитителей и детей.
- Хорошо. Не затягивайте с данными, а мы, в свою очередь, подумаем, чем еще можем помочь.
Разговор завершился. Виктор верил, что помощь будет оказана. Человечество после истории с Республикой Нового Человека с большой осторожностью относилось к попыткам генетической трансформации. Никто не мог с уверенностью заявить, что такие попытки не будут сделаны, но их старались отслеживать и пресекать даже не самые могущественные страны. В некотором роде строгие запреты и ограничения тормозили развитие медицины, но получить новую порцию существ с измененным ДНК никто не хотел. За тридцать с лишним лет после образования Республики технологии прошли не малый путь. Ничего революционного, насколько он знал, но доступность оборудования и препаратов для экспериментов значительно выросли. Когда-то в Китае и Индии на подобные модификации смотрели более свободно, но колоссальные затраты на то, чтобы избавиться от угрозы в виде Республики, подтолкнули правительства и международные организации к созданию структур для контроля за подобного рода деятельностью. Жаль, что подобных институтов не существовало тридцать с лишним лет назад. Жизнь Виктора могла сложиться совершенно иначе. А самое паршивое заключалось в том, что свой набор ДНК он получил в наследство, а не осознанно принял выбор.