«Регенерация на месте. Спасибо, АйМинь. Кольцо регенерации в деле. Тебе пизда!»
***
— Блять… Знакомое чувство.
Он не видит ничего. Лишь пустота обволакивала его слух. Он не мог шевелиться, говорить, да и думать было затруднительно. Момент, когда слух перестаёт быть явью, заставляет его тело раствориться на месте.
— ***???
«В этот раз… Нет, я всё ещё не понимаю речь… Однако, голос. Он отличается. Это определённо другой женский голос!»
Со временем ему становилось всё легче и легче. Необычайная лёгкость переходит на иной этап — душит и не даёт прийти в себя.
— ***! ***… ***. ***!
«Пищит… Жесть как пищит!»
— Как же… Она давит на мозг, даже мыслить тяжко!
Прокашлявшись, он возвращается в застывшую реальность, но снова слышит голос… Пусть и невнятный, нечёткий, но всё ещё твердый, ругающий, сопереживающий женский голосок.
— Qarissido! ***!!!
Ли не знал этого языка, абсолютно не понимая его смысла. Но душа продолжала резонировать, наполняя его странным и непривычным чувством. Это чувство было куда более неприличным… Вымаливало произнести лишь одно слово.
— Favotus?
И вот он уже стоит, смотря на то, как АйМинь и ШанЛунг проверяют его состояние.
***
— Пиздец… А чё с ним?
Первое что сказал Лефу, было очевидное удивление. Вскочив, он осмотрелся. Игнорируя беспокойные взгляды друзей, посмотрел на здоровяка. Теперь его таким тяжело звать. Его видно насквозь — в груди полуметровая дыра. Соответственно сам здоровяк должен быть на том свете.
— Ахуеть… Он сам себя так захуярил?
На подобный вопрос АйМинь лишь пожала плечами, а парень еле стоящий на ногах всё-таки свалился на землю, теряя шанс лицезреть настоящее чудо. ШанЛунг мгновенно уснул. Его дух исчерпал эмоциональную подушку и дополнительные силы пропали.
— Ли? С тобой всё хорошо. Я так рада…
Девушка выглядит встревоженно. Её тело помято, будто в синяках, а вся энергия улетучилась на нет. Леф даже не осознаёт что всё это время его поддерживала внешняя сила. Белые сферы практически полностью стали бледны. Их эффект со временем ослабевает. Верзила погиб. Никто и не пытался спасти этого чудака. Лефу собирается встать на ноги и собрать поседевшую команду… Но краем уха слышно слабое движение песчинок. Нет… Это не песок. Маленькие гранулы земли словно притягиваются к телу павшего бойца. Похоже… Он в таком состоянии ещё и на ноги встанет?
— Расскажи, что произошло-то. Я снова всё пропустил.
Её глаза стали более обеспокоенными.
— Пропустил? Ладно… Этот… Мужчина. Он подкинул тебя в воздух. Затем, собрав всю силу в кулаки, покрылся каким-то песком в пересмешку с землёй. Но только руки. Тело… Беззащитно. Его движения стали быстры, а звук удара… Напоминает выстрел из дробовика. Позади тебя разлетелся раскрошившийся песок, но он словно не нанёс урона. После… Весь его удар вернулся в незащищённую гранулами грудь и он упал, рассыпавшись на пол и сжавшись в два раза.
Лефу сейчас не думал о математике. Но здоровяк стал меньше, чем был до их встречи! Теперь рост его… Теперь размер того, что осталось от тела составляет всего полтора метра. Мышцы усохли, став странными макаронинами, а кожа напоминала ящерскую, после линьки. Обезвоженное тело, словно после долгого худения, подкреплялось костями и не давало рассыпаться на атомы. Никто не успел рассмотреть пробитую дыру. Она уже затянулась землёй.
— Этот удар… Он наверное мог им снести гору, понимаешь? А всё что смог сделать… Лишь повредить одежду. Всё действительно хорошо?
Расстёгнутая рубашка действительно повредилась. Словно голодный зверь решил покусать, пока никто не видит.
— Не уверен… Нужно разобраться, но… Тут только думать, ничего иначе. Мне казалось, что нечто меня защитило. Возможно, я бы и не выдержал этого удара.
«Формация моей способности сработала странно. Урон, который вернулся здоровяку, многократно превышает нанесённый, это видно по ебейшему кратеру на моей одежде и его груди. Сравнивая их, разница двух или трёхкратная, тяжело сделать замеры из-за изначальной разницы в объёмах нашего тела. До этого… Максимум, которой возвращало зеркало составлял меньше половины нанесённого ущерба. А теперь… Он… Прикину что в два с половиной раза больше нанесённого ущерба. Для такого эффекта здоровяку пришлось бы ударить в одно место дважды, с учётом уязвимости. Блять. Мои расчёты упираются в единицу, но сука не два с половиной! Как это работает?».
— Честно, я нихуя не понимаю. Также не понимаю, как его раны затягиваются землёй. Не ну ты посмотри, что это за хуйня?!
Тело гиганта снова стало похоже на себя. Его зрачки вернулись на место, а сам он медленно приподнялся с лежачего положения в сидячее.
— Тц… Ты… Прикончил меня!
Голос звучал разочарованно, яростно также как и тогда, но с небольшой ноткой горечи.
— Ч-ч-что?! Почему… Этот громила всё ещё… На ногах?
Айминь тоже не понимает. Пускай земля и закрыла широчайшую дыру в груди, она не сможет заменить утраченные органы. Все эти попытки… Лишь имитация жизни. Но почему он продолжает ходить по земле, словно зомби?
— Песок и правда уже сыпется.
Любое движение громилы вызывает растрату земли. Гранулы успевают упасть на землю, но их сразу же заменяет новая порция. Круговорот необъяснимым способом поддерживается, не планируя останавливаться в ближайшее время.
— Ты как без лёгких говоришь, чудище?
— Чудовище? Ты меня называешь чудовищем! Да как! ТЫ! Смеешь?!
Верзила зол не на шутку. Вот только… Сейчас он не может атаковать. Его сил еле хватает на поддержание собственной целостности, но успешность тут сомнительна. Стоит ему замахнуться — рука рассыпается на нет, стоит повторить, эффект не меняется, раз за разом.
— Фу… Ну и стрём…
Лефу видит, во что превратился громила. Он не хочет рассыпаться. Не хочет пропадать и исчезать вовсе. Вся эта эмоциональность, как и в случае с ШанЛунгом, делает способность сильнее. Даже при отсутствии сердца, при отсутствии лёгких, земля, которую он как родную принял в своё тело, помогает жить. Но жизнью это назвать тяжело. Лишь вопрос времени… Когда способность перестанет действовать. Её тоже надо чем-то подпитывать.
— Чего ты пытался добиться? Зачем пришёл к Фею? И главное… Зачем тебе нужен я?
Видимо, у него нет ответов, целей, близких, ничего. Он очередной опущенный жизнью бандит, особо не гнавшийся за славой, деньгами и уважением. Ему нечего терять, вот он и молчит.