Девушка посмотрела на меня нахмурив брови, будто я спросил нечто глупое.
-Разумеется нет!- рявкнула она, что даже семена в моей руке задрожали, видимо соглашаясь с ней.- Как ты можешь сравнивать искусственный камень с живой растительностью?!
-Я понимаю, но мы в городе и…
-Вот почему я не люблю города,- буркнула Айви.- Они буквально заключают землю в каменную темницу. Ладно,- она смягчилась, увидев мой жалостливый взгляд,- можешь использовать бетонное покрытие. Мои детки сумеют пробиться к живительной земле.
-Спасибо, Айви, ты моя самая любимая дриада! Я полетел!
И я полетел, чтобы как можно скорее посадить драгоценные семена в загрязненные участки города.
***
Сражение на острове Нерроуз подходило к своему завершению.
Джокер был пойман и жестоко избит. Если бы не высокий исцеляющий фактор вампира, он бы не смог выжить после того, что с ним сделали Харли и Джейсон.
Клоунесса била своего бывшего ухажера, не выражая ни капли жалости. Ее бита стала кроваво-красной, словно девушка поставила себе цель — окрасить биту кровью Джокера.
Красный Колпак не далеко ушел от Квинн. Железная монтировка в его руках после череды безжалостных ударов была настолько деформирована, что больше походила на покореженный штопор, чем на гладкий лом с небольшим загибом.
Тодд выпустил на волю всю накопившую к своему убийце обиду. Он поступил с ним так же, как когда-то, в далеком прошлом, безумный клоун поступил с ним: сломал монтировкой ему ноги, руки и ребра.
Харли поневоле задавалась вопросом: намерен ли ее напарник убить ее бывшего парня. Во всяком случае, у нее складывалось ощущение, что человек в красном колпаке неистово желает смерти мистеру Джею.
Но на этот последний шаг молодой человек не решился. С каждым новым ударом в его сознании всплывали лица Брюса и Алекса и их слова о том, что смерть клоуна не принесет ему облегчения. Не последнюю роль в решении пощадить Джокера сыграл рассказ Рита о Бэтмене, который смеется.
-Кха… Ха-ха… кхх… ХА-ха… Мальчик, я думал, кхаа… что научил тебя, думал, ты понял, что в этом мире нельзя быть милосердным,- проговорил Джокер, лежа на земле и продолжая смеяться через боль.- Не пожалеешь о своем решении, а?
Клоун подначивал Джейсона, будто желал умереть от его руки, но тот не поддавался, хоть это и давалось ему с трудом. Каждое мгновение Тодд хотел сорваться и прикончить хохочущего безумца, но каким-то чудом держался.
Он даже сам не понимал, каким образом ему это удается. Единственное, о чем он жалел, но не желал себе в этом признаться, — его благородный поступок не видел наставник.
Джокер все смеялся и смеялся, пока его вниманием не овладело стремительно выросшее неподалеку высокое дерево с очень тонким, ровным, как жердь, стволом и несоразмерно гигантской раскидистой кроной, вытянутые, как у ивы, листья которого фосфоресцировали в темноте мягким зеленоватым светом.
Сказочное свечение приковало к себе и удивленные взгляды Харли и Джейсона, которым понадобилось немного времени, чтобы понять: мерцающая листва, точно замученная жаждой, жадно вбирает в себя густой отравленный пар, а воздух на глазах очищается.
Мгновение спустя точно такое же дерево выросло на противоположной стороне станции, а затем еще одна, и еще. Остров засиял как в канун Рождества.
Уильям Кобб, сильно раненый в плечо и правый бок, смотрел на праздничные кроны утомленно и с полным осознанием того, что война проиграна.
-Я ведь сказал: Алекс всегда преподносит сюрпризы,- произнес Найтвинг, проводив взглядом промелькнувшую над островом неясную тень.
Саманта снова вырвалась из-под завала. За эту ночь Кобб колотил стены ближайших зданий телом девушки несколько раз кряду, но Саманте было на это абсолютно плевать. Она вставала как ни в чем не бывало и вновь пускалась в драку.
Но в этот раз она замерла. Кобб смотрел на деревья, опустив руки и совершенно не обращая внимания ни на Найтвинга, ни на нее. Девушка была уверена: напади она на него сейчас — он сопротивляться не станет.
-Печальный конец,- пробормотал Коготь,- для злодея.- Без резких движений он отломил выступающий из наручей клинок кинжала и кинул его Ванавер так, чтобы было легко поймать, затем перевел взгляд на Грейсона.- Дик,- сказал он со смиренным спокойствием в голосе,- дорожи семьей, которая у тебя есть. Я был лишен любви, за всю свою жизнь так и не познал ее. Не знаю каково это, когда к тебе относятся с добротой и заботой. К сожалению, простого кровного родства порой недостаточно, чтобы зваться семьей. Саманта,- обратился он к гроссмейстеру Суда,- если твердо решила убить, не колеблись. Просто доверься инстинкту.