— Восстань и убей, — пытаясь вложить в этот приказ все, что у него накопилось: всю злость, всю ненависть на этих исчадий, пытающихся уничтожить его друзей, его благодетелей — волшебные деревья. Алексея словно за руку кто дернул, а на плечи навалилась тяжеленая немощь. Ноги затряслись, руки ослабли, да так сильно — пальцем не пошевелить. Казалось, только книга словно якорь, зацепившийся за небосвод, держала его. Слава богам, эта бессилие длилось недолго, секунд десять, а затем наступило значительное облегчение, видимо, дождь все же давал много дополнительной силы. Его еще трясло, а мысли бежали галопом: «Похоже, этот темный призыв не только опустошил весь запас маны, но и часть жизненных сил прихватил заодно, — догадался Алексей. — Что ж, будем знать, пока эту возможность разве что на крайний случай припасём».
Несмотря на такие, можно сказать, непомерные траты ресурсов, результат реализации заклинания как-то не радовал.
Поначалу действие этого заклинания и в самом деле выглядело непрезентабельно и очень медленно, что ли. В дерево ударило что-то очень похожее на кляксу, и высокий раскидистый клен как-то странно выгнулся коромыслом и стал чернеть и пухнуть. А затем произошло то, отчего даже каре перестало палить плазмой, а армия мертвых встала как вкопанная. У потемневшего и значительно потолстевшего клена как-то очень уж быстро на каждой ветви отросли длинные, до самой земли, плети. Теперь это страшное непонятно что и вовсе изогнулось, да так что ствол стал параллелен земле.
«Словно резиновое», — успел подумать Алексей.
И тут же оно с треском и выбросом в воздух огромных комьев грунта выпрыгнуло из земли. Провернулось на месте и немилосердным экскаватором давя и размалывая мертвяков, понеслось в самый центр армии нечисти, удачно сагрив на себя всех умертвий. Представление промышленной переработки нежити в прах на этом не закончилось. Темный клен использовал прием угарных музыкантов хеви-металл, исступлённо трясущих своими шевелюрами. Только у этого почерневшего берсеркера от деревьев это получись ой-ёй-ёй как продуктивно. Даже вспоминать об этом страшно. Как ударит влево своей кроной, как вдарит вправо, быстро передвинется, и еще, и еще повторяет свой убийственный пассаж. Дождь, жуткий ветер, ужасный скрип дерева, удары каждый раз, словно толчки землетрясения. В воздухе летают мокрые ошметки мертвых, какие-то обрывы гнилой ткани, и расстилается всеобъемлющий запах, вызывающий приступы рвоты.
Помимо этого темного угара, могущего без труда вызвать шок, кто-то истошно и очень громко кричит, перекрывая даже звуки неистовства черного клена:
— Ад! Это ад! А-а-а-а! Это ад!
Что тут говорить про мертвых, если люди едва не побежали. Их на месте удерживало только присутствие и спокойствие лидера клана.
А Феникс вел себя так, словно ничего здесь такого и не происходило, что такая фигня — обычная магия. Видимо, подкопив силы и наблюдая, как мертвецы повсеместно бегут, темный друид опробовал еще что-то из своего нового арсенала заклинаний. И, похоже, не в пример предыдущим что-то не получалось. Раз, второй, третий… пятый и еще несколько попыток, но на лице командира лишь недовольство. Алексей в расстройстве всплеснул руками и воскликнул.
— Братва! Да угомоните же, наконец, этого глашатая ада! Задрал совсем своими воплями. АК, давай его сюда и обязательно с кляпом во рту. А то я чего-то беспокоюсь о своих и ваших ушах, — дополнил Алексей вслед убегающему Калашу.
«Какой молодец, и сил, похоже, еще в достатке», — подумал Алексей об АК.
Человек, стоявший на крыше Инженерного замка, даже не отреагировал на происходящее и до сих пор не хуже репродуктора орал что-то про ад и грехи. Отряд довольно шумел. Еще бы, за бой каждый получил по несколько десятков уровней и, соответственно, по несколько жизней. Расположились на отдых дружно почти вплотную друг к другу рядом с остовами Мэллорнов. Подходить вплотную не решались. Там между снулых древесных останков расхаживал их командир сам мрачнее грозовой тучи, иногда шептал что-то, дотрагиваясь до останков.
Время шло, ничегошеньки не происходило, от искореженных останков ни отклика, ни росточка. Алексей уже корил себя за то, что поздно начал, как что-то услышал, он поднял руку и попросил полной тишины. А примерно через минуту, обняв остов Шади, все же разобрал тихий шелест: «Помоги поросли, помоги поросли». Взволнованный Алексей оторвался от обглоданного ствола и еще раз внимательно, чуть ли не на коленках осмотрел все вокруг — ничего. Пересохшие губы лидера клана прошептали: