— Феникс, я должна тебе все свои жизни.
Алексей все так же максимально осторожно, как к хрупкому цветку прикоснулся к ее лицу, нежно провел пальцами по щеке, поправляя одну из прядей, и тихо прошептал:
— Арис, твои жизни все твои и твоего народа, а вот от поцелуя я бы не отказался.
Его опять сшибли и снова придавили к ступеням, такого жгучего темпераментного ответа он никак не ожидал.
Губы богини были настолько волшебно сладки и требовательны, что освещенная неровным светом грязная действительность, поджав хвост, бежала, уступив место чему-то светлому, чистому, очень близкому к счастью.
Глава 11. Игры с холодом
Впервые в рубке Злой-42 сильно пахло крепким алкоголем и дорогой едой. Чего уж теперь беречься. Наплевав на все запрещающие протоколы и правила, был вскрыт премиальный неприкосновенный запас.
Несмотря на быстротечную революцию на отдельно взятом десантном боте, все члены команды, кроме Арис Татаки, выглядели так, словно их избили и изнасиловали, затем унизили и отобрали все имущество, а напоследок лишили всех надежд на будущее.
— Надо признать, мы впервые провалили миссию, — громко заявила Грес.
Всякого можно было ожидать, но, как ни странно, всех удивил и озадачил корабельный искин. Вдруг во всеуслышание прогремел его привычный голос, а вот какие-то плаксивые, срывающиеся интонации покоробили.
— Простите, Старший Куратор, но я вынужден сообщить Хозяйке на маточное судно о произошедшем.
Грес тряхнула головой, при этом зло скрипнув зубами, и хищно ухмыльнулась. Выглядела сейчас Старшая, словно изголодавшаяся фурия: красиво, но невероятно устрашающе, а то и у-у-у, как страшно.
— Ты этого не сделаешь, Первый, — прошипела сквозь зубы взбешенная красавица, что-то быстро совершив на энергетическом вертикальном панно. Тут же по всему судну сыграла тревога совместно с грубым гробовым голосом, пробирающим своим тембром аж до самых печенок и оповещающим:
— Внимание! Аннигиляция через тридцать секунд!
— Внимание! Аннигиляция через двадцать девять секунд!
«Пересмешник чертов».
На двадцать пятой секунде команда слажено приложилась к алкоголю, а Балагур заржал и затянул какую-то веселую песню. Которую все тут же дружно подхватили. На девятнадцатой секунде сорок вторые еще успели встать в круг и начать отплясывать. Эта пляска Святого Вита продолжалась до тех пор, пока все и вся не перекрыл вопль Первого.
— Согласен нарушить протоколы, согласен! Пожалуйста, остановите! Я хочу существовать! — Все затихло, а Грес спокойно и совсем не пьяным голосом сказала, останавливая уничтожение десантного бота:
— Давно бы так. Знай, ты теперь настоящий член команды, Первый. Гордись этим! — а у номо сорок два, словно предохранительный клапан сорвало. Они буянили до середины ночи, отрываясь по полной, упиваясь свободой, еще до конца не понимая, как выживут, пока Татаки громко не заявила:
— Со мной связался Феникс, — и ушла в свою каюту. Это обстоятельство послужило успокоительным и отрезвляющим триггером.
— Всем отдыхать. Мероприятия переносятся на завтра, выполнять! — скомандовала Грес, стабилизировав свое положение при помощи переборки и пристально посмотрев вслед подруге.
Утром все собрались, как и положено, в шесть часов по корабельному времени. После медицинских капсул команда выглядела, словно вчерашней отрывной попойки и вовсе не существовало.
— Первый, ты здесь? Не сдал нас за ночь?
Искин зашумел и с обиженными интонациями в голосе выдал:
— Не ожидал от вас такого необоснованного обвинения, Старший Куратор Грес. Я ведь теперь член команды. Или это была шутка? — Грейс хмыкнула.
— А ты знаешь, неплохо, Первый, и извиняй. Выдай нам, пожалуйста, нарезку по-вчерашнему, где в запись попадал Феникс.
Посмотрели несколько раз с остановками и разбором. После молчали, и это оказалось красноречивей любых слов. Наконец заговорил тот, кому и положено.
— Правильно сделали, что остановились и не пошли дальше, — наконец сделала вывод Старшая, пристально посмотрев на Татаки, как бы призывая девушку поделиться информацией. Красавица опустила голову и тихо заговорила, но ее слова словно пылали огнем.