«Черт возьми, а, походу, неплохие у меня мехо вышли, так и хочется сказать “настоящие”».
***
— Ты знаешь, что он делает? — шепотом спросила Грес у Татаки. — Может, ты что-то видишь, может, статы или названия преобразований, а? Хоть что-нибудь?
Татаки покачала головой и также почти беззвучно ответила:
— У Феникса слишком большой скрытый уровень, нам с тобой вряд ли удастся в этом ключе что-то подсмотреть, разве что визуальные эффекты.
И то правда, внешне, глазами, они хорошо видели, как по штурмовому Кхорту волнами проходит то изморозь, то огненная полоса. А дальше и вовсе девушки притихли, захваченные не поддающимся осмыслению фантастическим зрелищем. Феникса вдруг накрыло едва заметным голубым мерцающим куполом, а вокруг него спиралями закружились три роя микроскопических, но невероятно ярких и организованных пылинок. Совершенно не обращая внимания на происходящее, Алексей быстро приложил аптечку к плечу и та, словно живая змея, обвила плечо, закрепляясь и запуская первичную диагностику.
Девушки же, взявшись за руки, ахнули, когда словно слитым в одно мгновение движением на Алексея натек скафандр, ему прямо в руки переместился Кхорт, а над головой этого невероятного землянина образовалось нечто из вертящихся…
— Прессы, Татаки, смотри, это прессы — о боги Кросанты! — их тридцать три и ни одного повторяющегося. Мамочки, и радиоактивный из этого ряда не самый опасный.
Татаки даже икнула от изумления и чувства опасности, почти скороговоркой прошептав на одном вдохе:
— Как-то мое любопытство уже минут пять на низком старте, и вот-вот готово рвать отсюда когти.
И Такаки указала на временами мерцающий купол.
— Похоже, Грес мы с тобой живы только из-за этой голубоватой безделицы. Может, ну его, давай на цыпочках тихим сквозняком раз — и нас здесь нет, а?
— И я говорю, ну его, — зашептала Грес, — давай, пока наши гены еще наши, а то этот твой молодой бог заодно нас, как мехов, поймает и поставит для усиления на одно любимое место что-нибудь из своего новенького головокружительного.
— Что думаешь? — спросила Татаки подругу, когда они по-тихому выбрались из одного из медбоксов, где Феникс производил модернизацию своей амуниции.
— А что тут думать, подруга? Админы явно напоролись на то, что им точно не переварить, и чем дальше, тем оно очевиднее.
***
— Просыпайся, милый, — прошептал тихий, нежный голос Арис в ухо. — До подлета заправщика два часа.
Казалось бы, времени отмерено достаточно но, похоже, у этого течения из прошлого в будущее есть свои скрытые от всех параметры. Сколько ни запасай этой невидимой субстанции для своих значимых судьбоносных свершений, его всегда не хватает. И все же они успели, и Алексей вышел на внешнюю обшивку Огненной Плети содружества раньше, чем в их поле зрения появился заправщик.
Бескрайний космос. Перед глазами спирающие дыхание грандиозные виды далеких звезд, туманностей и гиганта Юпитера. Но это всё не отвлекало его от поставленной задачи.
Вот уже минут пять как, включив невидимость в полную силу, он медленно и осторожно крался к заправочному стыковочному узлу, основываясь на не раз проверенной истине: лучше перебдеть, чем недобдеть.
«Уф-ф», — перевел дыхание Алексей, замерев за автоматическим кожухом доводчика заправочного стыковочного узла.
«Вовремя», — подумал он, осторожно наблюдая за происходящим.
К кораблю-матке подлетала безмерно распухшая цистерна ядовито-оранжевого цвета, очень напоминающая рыбу-шар.
Глава 19. Необратимые последствия
Как он ни старался, как ни подбадривал себя бравадой, но все же полностью с волнением и страхом новоиспечённый диверсант справиться не смог.
«Вот теперь я точно знаю, что значит “поджилки трясутся”», — подумал Алексей, когда заправщик отходил от Огненной Плети. Перестраховавшись, он осторожно переполз через весь топливный танк и затаился под широким трапом в технологической нише между двумя двигателями. Обведя взором нежданно-негаданно свалившееся на голову укрытие, Алексей тихо порадовался, рукой дотягиваясь до массивного трапа над головой.
— Для наших целей самое то. Полагаю, данная конструкция, скорее всего, предназначена для более удобного обслуживания двигательных установок, — тихо прошептал космонавт-авантюрист.