— Она мне сама сказала.
На скуле Тая к этому моменту налился синяк, и я инстинктивно коснулся своего пульсирующего глаза. Надо ж было так вляпаться!
Время как будто замедлилось. А тишину можно было взвесить, настолько густой и вязкой она казалась, растекаясь между нами.
— Лавант, — произнес Тай спустя пару минут, пока мы сидели, пялясь в пол и ожидая своей участи. В его голосе больше не было той дерзости, с которой он разговаривал со мной прежде. — Извини, что сказал так про твоих родителей. Это было низко.
— Проехали, — засунув руки в карманы, ответил я. — Что полковнику скажем?
В тот раз мы коллективно свалились с лестницы. Это, естественно, не спасло нас от наказания, но, по крайней мере, оно было не настолько суровым, как я предполагал. Либо девчонка промолчала, либо полковник не предал произошедшему значения. Обе версии тогда показались мне странными.
***
Я стоял неподвижно у дверей и смотрел во двор. Виола и Тай сидели на каменной ограде, тесно прижимаясь друг к другу. Я как раз поймал их на том, как он пытался привлечь ее внимание, но Виола не смотрела в его сторону. Он положил ей руку на плечо, но она осторожно ее сняла, чтобы наклониться и завязать шнурки. Это выглядело забавно.
— Девчонки — такие дуры, — подпёр стенку рядом со мной Арт, присоединившись к просмотру спектакля. — Эй-эй, ты глянь на Ламма, — захохотал он.
— Прекрати на них пялиться, — шикнул я на друга, и, будто услышав, Виола тотчас же повернулась в нашу сторону. Мы встретились взглядами.
— Вон, видишь, как на тебя смотрит, — качнул головой Арт. — Я же говорил, стоит их раз поцеловать, и все! Сразу теряют голову!
Я подумал, что в этом есть смысл. Потому как после нашей стычки в коридоре, куда бы я не шел, Виола Максфилд оказывалась там же, хотя вела себя так, словно ненавидела меня. Логика в ее действиях явно отсутствовала.
— Эй, Лавант, — окликнул меня Тай. Его синяки к этому времени пожелтели, как и мои, но над бровью все еще красовалась ссадина. — Давайте после занятий на пруд, посоревнуемся.
Арт усмехнулся, а я вопросительно нахмурился и повернулся к нему:
— А мы с ними теперь что, друзья?
Он пожал плечами:
— Почему нет? Мы же их сделаем, сам знаешь.
Я покачал головой и поднял взгляд вверх, где ветер уже начал гнать в нашу сторону дырявые облака. Дождь будет, к гадалке не ходи.
— Я тут подумал, — глянул я на Виолу. В красном спортивном костюме в придачу к огненным волосам она напоминала пылающий факел, так что захотелось даже рассмотреть поближе и дотронуться, не обожжет ли? — Не хочу, чтобы девчонка возле нас крутилась, так что я пас.
— Ой, вечно ты! Думать вредно, Ник! — тихо усмехнулся Арт и направился к шумящей компании. Ламм вдруг куда-то сорвался, о чем-то внезапно вспомнив, и скрылся внутри замка, что только подтверждало мои догадки: у него навоз вместо мозгов. Раздался дружный гогот, и орава, развернувшись, зашагала явно не в сторону пруда. Они направлялись к границе школы. Я мысленно ругнулся, в очередной раз убедившись, как этих баранов легко подбить на любую несусветную чушь, и, догнав Арта, все-таки пошел следом за остальными, хотя процентов на девяносто был уверен, что не стоило.
— На счет три! — выкрикнул Арт, стоя спиной к краю настила. Он сделал сальто назад, глухо приземлившись в огромную кучу сена, и я прыгнул следом. Отплевавшись от мелких травинок, отряхнул голову и уселся на деревянный ящик, подперев плечом деревянную балку.
— Я тебя раздражаю, — вдруг заявила Виола, встав рядом.
Двое парней, я не знал их имен, спрыгнули вниз, подняв столб пыли.
— Кто сказал? — повернулся я.
— Никто, я просто чувствую это. У тебя на лице написано. Скажешь нет? — покосилась на меня Виола.
Я медлил, не зная, что сказать, и это само по себе, наверное, уже являлось положительным ответом.
— На самом деле ты меня тоже раздражаешь, — ответила она вместо меня. — Хорошо, что Тай не попал в ваш отряд. Его ребята гораздо дружнее и лучше, чем ваши.
Я хмыкнул.
— Куда он в таком случае подевался? — злобно-непринужденно спросил я. — Что ж ты его бросила? Или он тебя?
— У него дежурство на кухне, — спокойно ответила Виола.
— Там ему самое место.
Со стога донесся дружный хохот.