А вопрос решится на съезде, и Александр Дмитриевич признает свою ошибку. И не только признает, но с полной убежденностью в правильности ленинских утверждений станет проводить в жизнь новую экономическую политику. Но вскоре он заболеет, и Ленин буквально силой выпроводит его за границу лечиться. А когда, поправившись, Александр Дмитриевич вернется на родину, то узнает, что он назначен заместителем председателя Совнаркома и выбор этот сделал не кто иной, как сам Владимир Ильич.
— Что, грустно оставлять Наркомпрод? — спросит Ленин при первой их встрече.
— Очень, — признается Цюрупа.
— Ничего, — улыбнется Ленин, — самое трудное для Наркомпрода уже позади. Брюханов, я думаю, там отлично справится и без вас.
— Владимир Ильич! Но ведь у вас же не было до сих пор заместителей...
— Не было, а вот будет, — опять улыбнется Ленин. — Вы — первый в истории заместитель председателя Совета Народных Комиссаров. — И тут же, оставив шутливый тон, Ленин нахмурится, пройдет из угла в угол своего кабинета, остановится возле окна и посмотрит на далекие облака с какой-то новой, до сих пор не знакомой Александру Дмитриевичу жадностью.
И Александр Дмитриевич подумает о том, что, кажется, даже ленинское здоровье не выдерживает нагрузки последних лет: не те уже силы у Ильича.
А тот недолго станет предаваться грустным мыслям, встрепенется и с былой живостью обратится к товарищу:
— Да-с! Так вот... Продовольственное дело становится второстепенным. Теперь максимум внимания мы должны уделить строительству советского аппарата. Аппарат у нас пока что...
Ленин не удержится и употребит соответствующий эпитет, чтобы в полной мере выразить, как недоволен он аппаратом, но сразу же усмехнется и добавит:
— Тут уж пригодится вам наркомпродовский опыт, очень пригодится. Никакой пощады бюрократизму! Четкость, ясность, оперативность, строгий контроль... Словом, действуйте, действуйте, дорогой Александр Дмитриевич!
«Действуйте...»
Много, очень много придется действовать заместителю председателя Совнаркома РСФСР Цюрупе.
Через некоторое время лягут на него еще и заботы народного комиссара Рабоче-крестьянской инспекции. А когда образуется СССР, Александр Дмитриевич станет одновременно заместителем председателя Совнаркома и Совета Труда и Обороны. А вскоре — еще и председателем Госплана...
И это не считая обязанностей члена ЦК партии, члена Президиума ВЦИК и ЦИК СССР...
А когда Ленин заболеет и уедет в Горки, заседания Совета Народных Комиссаров будет вести Цюрупа.
Но высокое положение не вскружит голову Александру Дмитриевичу, не сделает его менее доступным для людей, менее отзывчивым. Глубокий демократизм, истинная вера в народ, в его возможности творить без помещиков и капиталистов, все та же скромность, все та же способность живо откликаться на чужое горе и пренебрежение к собственной персоне будут отличать заместителя Ильича, точно так же, как они отличали наркома продовольствия.
Даже когда во время очередной чистки по недоразумению Цюрупе будет уменьшен партийный стаж, Александр Дмитриевич постесняется пойти куда следует, пожаловаться, похлопотать за себя.
Ленин узнает об этом и будет требовать, чтобы Цюрупа обжаловал несправедливое решение, будет даже приказывать ему пойти в проверочную комиссию.
Но Александр Дмитриевич так и не пойдет и объяснит свое поведение очень просто, как само собой разумеющееся:
— И без того на ЦК масса нареканий в связи с этой чисткой, а тут еще я приду, стану доказывать, препираться. Незачем бросать темное пятно на порядок, который установлен в проверочной комиссии...
Потом доведется ему пережить и то, до чего бы лучше не дожить, — смерть Ленина.
Но революция продолжается, и дело есть дело. В ноябре двадцать пятого года, продолжая оставаться заместителем председателя Совнаркома, Александр Дмитриевич снова станет наркомом и перейдет из Госплана в Народный комиссариат внутренней и внешней торговли.
Много, много еще сделает он за эти годы. И делать будет так, как учил его Ленин:
— Так как работа улучшения и исправления всего аппарата гораздо важнее той работы председательствования и калякания с замнаркомами и наркомами, коя до сих пор занимала замов целиком, то необходимо установить и строго проводить, чтоб не менее двух часов в неделю каждый зам «опускался на дно», посвящая личному изучению самые разнообразные, и верхние и нижние, части аппарата, самые неожиданные притом...
Центром тяжести Вашей работы должна быть именно эта переделка нашей отвратительно-бюрократической работы, борьба с бюрократизмом и волокитой, проверка исполнения.