Отстой. Ник не мог представить ничего хуже, чем расставание с Коди. Если только быть запертым с трехнедельной футбольной формой Калеба в августе.
От одной только мысли на глаза набегали слезы, он хотел бы сменить тему.
Такеши было плевать, он снова вернулся к ней.
— Ты, будучи Малачаем, никогда раньше не освобождал Наширу. Ни в каком времени и вселенной, но все же она здесь, — он вздохнул. — Когда она ни с того ни с сего явилась сюда, я знал, что ты что-то изменил в прошлом, скорее всего важное, но не захотел в этом копаться. Я был слишком рад, что она вернулась, и плевать как. Ну раз уж ты здесь, у меня нет выбора, лишь смириться с фактом, что ты свернул с трассы. Итак, вернемся к теме… что ты натворишь, малыш?
Ник безразлично пожал плечами, хотя ничего подобного не ощущал.
— Остановил пару апокалипсисов, сражался с кучей демонов и смог выжить, к моему большому сюрпризу.
Такеши рассмеялся.
Как только он это сделал, Ник нахмурился от того, что его способности подкинули ему неожиданную информацию.
— Итзал Цунео, — слова вырвались прежде, чем Ник успел остановить невольный словесный понос.
Это ошеломило хозяина. Такеши вытащил кинжал и прижал к его горлу так быстро, что Ник и глазом моргнуть не успел.
— Я не стану твоим рабом, Малачай, — процедил он сквозь сжатые зубы. Его глаза стали красными.
Ник поднял руки.
— А я и не пытался, серьезно, — в будущем надо быть осторожнее. Он знал, что у всех созданий есть разные имена — обычные и те, что призывают, связывают и контролируют демонов. Итзал Ценео нужно было, чтобы призвать и контролировать Такеши. Что еще хуже, его можно было использовать, чтобы поработить его, как сделал отец Ника с Калебом и Гримом.
— Я так ни с кем не поступлю, серьезно, чувак. Я не использую людей или демонов.
Нашира накрыла своей рукой руку Такеши и убрала лезвие от горла Ника.
— Он правду говорит, Нео. Амброуз не его отец и не ему подобные, поэтому он и освободил меня, хотя и не обязан, — она наклонилась и громко зашептала ему на ухо. — Убьешь его, муж, и ты знаешь, какой кошмар придет вместо него.
— Ты так мудра, Шира, — он убрал кинжал, но все равно продолжал пялиться на Ника.
Ник оглянулся на Сими, ее вовсе не волновало то, что Такеши сорвался. Вот как она его защищает. Или же она знала, что Такеши не собирался его убивать.
Он нервно выдохнул, надеясь на это.
— Лады, так мы хотя бы узнали, что родители не назвали тебя Бобом, — что было английским эквивалентом Такеши, не столько по значению, сколько по скучности.
Такеши наконец-то рассмеялся.
— А ты не такой дурак, каким кажешься.
— Вот же радость. Что тут можно сказать, я подсел на мангу, — Ник подмигнул. — И раз ты не станешь меня кромсать, то я пришел узнать, что пошло не так и почему. Более того, я желаю это исправить.
Как только он произнес это, комната вокруг них озарилась от прозрачных замысловатых графиков и списков, которые висели прямо в воздухе. Это был шикарный экран, прямо как в фантастическом фильме, только гораздо лучше, ярче и сложнее.
— Что это? — выдохнул Ник.
— Твоя линия жизни.
У Ника снова отпала челюсть. Это было, как смотреть на незнакомую галактику или на внутренности компьютера. Некоторые точки были ярче других, некоторые были голубыми и белыми, некоторые красными и оранжевыми. На каждой из них была надпись, которую он не мог прочитать, что раньше с ним не случалось. Как Малачай, он должен был понимать все языки и письмена.
— Что означают разные цвета?
— Оранжевые — твои ключевые точки, — эти события нельзя было изменить. Эти вещи были написаны черным по белому, и для того, чтобы их убрать, нужно было приложить титанические усилия, и это грозило катастрофическими последствиями.
— Голубые навсегда изменят твою личность, — Такеши скорчил рожицу. — Поверь мне, с ними ты не захочешь играть… Красные определяют твой характер.
Такеши широко улыбнулся.
— Вот некоторые из них можно было бы изменить.
— Спасибо.
Он никак не прокомментировал восклицание Ника.
— Белые — твой изначальный путь, желтые — места, где ты свернул с изначального пути.
Блин, желтого было предостаточно, но ответвления всегда возвращались к первоначальному курсу. Это как оттянуть резинку. Как-то странно, ведь судя по тому, что Ник видел, он почти ничего и не изменил. Так и говорил Амброуз. Как бы он ни старался, все равно возвращался к самому началу. Ничего в общем-то и не менялось.