- С кем воевать будем? - поинтересовался полковник Сугавара, упавший голос которого демонстрировал типичную азиатскую покорность судьбе.
- Узнаете в самое ближайшее время, - отвечал комиссар. - Полагаю, среди ваших товарищей вы самый старший по званию?
На уточнение этого вопроса потребовалось несколько минут. Как оказалось, на берег высадили далеко не всех пленников. Ван дер Смит, Фудзивара и другие моряки остались в руках у филиппинского капитана. Генерал Мэгги Хан решила в настоящий момент не раскрывать свою подлинную личность. Поэтому Сугавара снова принял командование военнопленными на себя.
- Отлично, - кивнул комиссар Сы, - назначаю вас своим заместителем. Постройте людей и вперед, шагом марш. Лагерь нашей бригады совсем недалеко, менее пяти километров за городом. Можно сказать, четыре километра с небольшим, - расхохотался китаец. - Не обращайте внимание. Четыре - мое счастливое число. Понимаю, в это трудно поверить - но у вас будет возможность в этом убедиться.
Четыре километра через пыльную улочки провинциального китайского города и проселочную дорогу -- и вот Мэгги, Сугавара, Джек Спринг и еще 297 японцев снова стоят в строю, на фоне брезентовых палаток и бамбуковых домиков.
- Возможно, вас утешит тот факт, что вам все равно пришлось принять участие в этой войне. Разве что, быть может, на другом фронте, - продолжал свою речь товарищ комиссар Сы. - Наш противник - мятежный губернатор Индокитая генерал Преториус, который предал всех ваших императоров и императриц одновременно -- Альберта, Юлиану, Викторию -- или кому вы там собирались служить. А вы думали, почему капитан Мендоза так легко с вами расстался? Преториус ведь и его враг тоже. Поэтому капитану все равно, на каком фронте вы будете с ним сражаться. Поэтому, когда пойдете в бой, можете кричать "кайзер банзай" -- ничего не имею против. Между прочим, я пойду с вами. Пусть вы виновны, но никто не собирается посылать вас на убой. Вы должны прежде всего выиграть битву, а не умереть просто так. Поэтому вы получите лучшее оружие и снаряжение, я позаботился об этом лично. Перед выступлением у вас будет возможность поесть, отдохнуть и привести себя в порядок. Потому что вы будете сражаться за правое дело, поэтому должны выглядеть как настоящие солдаты, а не как оборванцы. Ваньсуй!
- Банзай! - рявкнули в ответ японцы. Товарищ Номер Четыре удовлетворенно кивнул и принялся обходить строй.
- Ровно триста человек, это надо же! - заметил он. - Говорят, европейцы очень любят это число. Один раз по триста - Фермопилы. Два раза по триста - атака легкой кавалерии... У вас тоже будет возможность обессмертить свои имена!
- Мне нравится ваше чувство юмора, - в свою очередь заметил полковник Сугавара.
- Рад это слышать, - поклонился в ответ китайский полководец. - Да, мы определенно сработаемся.
Комиссар был тертый калач, из тех, кого на мякине проведешь. Мэгги Хан могла забинтовать сеюя несколько раз, одеть униформу на два размера больше и сутулиться несколько часов подряд, но это не помогло. Товарищ Номер Четыре тут же ее раскусил.
- Женщина? Что ты здесь делаешь? Гейша что ли?
- Я такой же солдат, как и вы, - искренне обиделась Мэгги.
- Допустим, - кивнул комиссар. - И что ты умеешь делать?
- Стрелять, рубить мечом, кидать гранаты... - начала было принцесса.
- Очень хорошо, - снова кивнул товарищ Сы. - Не имею ничего против. Двадцатый век на дворе, в нашей армии тоже полным-полно солдат женского пола. Будешь стрелять и кидать гранаты.
Несколько минут и шеренг спустя комиссар обратил внимание на европейскую физиономию Джека Спринга.
- А ты кто такой? - товарищ Сы тут же перешел на голландский язык. - Белголландец?
- Американец, - пробормотал совершенно потерянный Джек, расстроенный столь внезапным финалом своей блестящей военно-морской карьеры. Если бы не какой-то добрый японский офицер, добросовестно переводивший для него речи комиссара, Джек Спринг вообще бы не понял, что здесь происходит.
- Как ты здесь оказался? - комиссар мгновенно переключился на английский язык. Студент-отличник, черт бы его побрал. - Наемник?
- Доброволец, - возразил Джек. - Между прочим, еще недавно я сражался за Китай на северном фронте.
- У вас, небось, и доказательства есть? - вкрадчиво поинтересовался комиссар.
Доказательств не было. Поднимаясь на борт японского корабля, Джек Спринг на всякий случай избавился от всех китайских документов и орденов, которые остались в сейфе резидента Кауфмана.
- Ай-ай-ай, нехорошо-то как получилось, - покачал головой товарищ Сы. - Ну да ладно. Я готов поверить вам на слово. Но проверить-то все равно придется. И это будет несложно - потому что, как я уже сказал раньше, у вас будет прекрасная возможность снова сразиться за Китай и его правое дело. Через несколько дней мы выступаем на юг, в великий освободительный поход. Тонкин - он же так называемый Северный Вьетнам - древняя китайская земля, которая стонет под вражеской пятой и взывает к своим грядущим освободителям -- то есть нам с вами. И мы непременно его освободим! Ибо воистину! Ваньсуй! Вань-вань-суй!!!