В дверь постучали и тут же её распахнули.
— Валентин Николаевич, ой! — пискнула Елена — практикантка строительного техникума.
С недовольством оторвавшись от Валентина, Ярослав уставился на девушку немигающим взглядом, желая растерзать на месте. Но та только восхищённо вздохнула, прижав к губам ладонь.
— Чего надо? — рыкнул Трофимов, поворачивая голову в сторону обалдевшего блондина с мутными от желания глазами. — Почему твои сотрудники входят без разрешения?!
— Я никогда ещё не видела живых геев, — вдохновенно прошептала Елена, шаря руками по карманам своей строгой юбки — явно в поисках телефона.
— Можно подумать, мёртвых видишь постоянно, — с сарказмом, не глядя на девушку, поинтересовался Ярослав, сильнее сжимая талию попытавшегося отодвинуться Валентина. — Кыш отсюда!
Тут на столе Симонова завибрировал телефон. Протянув руку, мужчина схватил трубку и нажал на приём.
— Привет, болящий, как там поживает твоя маленькая проблемка? — бодрым голосом поинтересовался Демченко. Было понятно, что он там что–то жуёт.
— В данный момент заявляет на меня права и давит своим авторитетом на мою сотрудницу, — рассмеявшись, ответил Валентин и поперхнулся, увидев, как глаза Ярослава гневно сверкнули.
Александр замолчал, пытаясь понять, как «проблема» Симонова может давить авторитетом, да ещё и пугать сотрудников.
— Вы с твоей сотрудницей в туалете, что ли? — осторожно поинтересовался ветеринар, перестав жевать.
— Нет, в моём кабинете, и нас здесь трое, — прижимаясь к своему мужчине, мечтательно произнёс Валентин.
— Ты с кем разговариваешь? — c подозрением в голосе прошипел Ярослав, кидая ненавидящий взгляд в сторону телефона.
— Со своим доктором, — просто произнёс блондин, счастливо улыбаясь. До него только дошло, что сказал ему Трофимов. Любит! Он его любит!
— Я ветеринар, — закричал Демченко так, что его услышала даже Елена, всё ещё стоявшая у двери и не сводившая взгляда с обнявшихся мужчин.
— И что же тебе ветеринар, — выделив интонацией последнее слово, рыкнул брюнет, — прописал?
— Тебя! — засмеявшись, ответил Валентин и тут же сказал в трубку: — Скинь мне свой адрес, завезу самый дорогой коньяк.
— Ок, — обрадовался «доктор», мгновенно отключаясь. А вдруг передумает? Не каждый день ему за лечение запора презентуют подарки.
Ярослава трясло от ярости. «Что ещё за ветеринар? Зачем Валентину его адрес? От какой болезни прописывают… меня?» — думал он, сжимая руки сильнее.
— Эй, ты меня последнего воздуха лишаешь, — прохрипел блондин, забившись в объятиях партнёра.
— Я с тобой поеду! — решительно произнёс Трофимов, разжимая будто сведённые руки.
— Ты что, ревнуешь? — удивился Валентин. Его сердце и до этого билось слишком часто, но сейчас оно буквально пустилось в галоп.
— А ты как думаешь? — голосом Ярослава можно было резать железо.
— Зря, у Сашки извращённые наклонности, он коровам под хвосты любит заглядывать!
— Так ты уже и о его наклонностях знаешь? — рык разъярённого хищника.
— Приплыли тапочки к дивану…
Щелчок.
— Ой, какой кадр получился!
— Елена! — блондина заткнули поцелуем.
— Мне не зачтут практику? — грустно.
— Скройся, если не хочешь, чтобы твой телефон случайно разбили, — прохрипел Ярослав.
Дверь захлопнули. И тут же раздался совершенно счастливый голос.
— Никого к ним не впускай — экстренное совещание! Так, а мне ещё фото срочно размножить нужно… вдруг сотрут!
Ярослав и Валентин увлечённо целовались, совершенно забыв о практикантке, о работе, которая кипела вокруг, и о ветеринаре.
— Люблю тебя, — в губы блондину прошептал Ярослав.
— Так значит, фирму я могу оставить себе? — невинно хлопая длинными ресницами.
— Ах ты, меркантильное животное! — шутливо толкнув Валентина, рассмеялся брюнет. Походу, сотрудникам придётся заканчивать рабочий день без своего начальства: брюки мужчин топорщились в причинном месте, а затуманенные глаза буквально светились.
— Я тоже к тебе неровно дышу.
— Это как?
— Да всё в сторону спальни… ну, или кухни, лифта… блин, да любой горизонтальной поверхности! — воскликнул блондин.
— Валя?
— Что?
— Валь!
— Хм, хочешь, я тебе массаж сделаю?
— Валентин Симонов!
— Да люблю я тебя, люблю!
— Хочу!
— Чего?
— Массаж…
— Простаты?
— Можно и её…
— Тогда какого хрена мы всё ещё одеты?!
— Ты же не хочешь сказать, что прямо здесь?..
— А чем тебя не устраивает стол в моём кабинете?
— Значит, тебя лишать девственности нужно в кровати, а меня — на столе?! — и столько возмущения в голосе.
— Девственности? — ошарашенно.
— Для тебя берёг.
— Балабол!
— Люблю…
— Обожаю…