– Да я знаю, что не поймёт, – младший растерянно смотрел в окно через желтую жидкость с пузырьками в стакане.
– Просто я думаю, что у меня какая-то более серьёзная цель, чем размножение, прости – воспитание детей.
Гость пожал плечами.
– Да, я не обижаюсь, с прошлого раза. Я же тебе тогда сказал, что дети – это единственный способ понять, есть ли у тебя вообще какое-то предназначение. По-моему.
– Я помню, но я тогда чего-то недопонял.
Старший поставил пустой бокал на столик и следующие слова говорил жестикулируя, словно раскладывая слова по воображаемым полочкам:
– Смотри, раскладываю по полочкам. Если у тебя после всей нервотрёпки с детьми, – нервотрёпка легла на полочку слева, – после бессонных ночей, – взмах руки уложил бессонные ночи направо, – после отсутствия свободного времени даже в туалет сходить, – тоска по уединению отправились направо и налево поровну, – если после всего этого у тебя ещё останутся желания заниматься чем-то ещё – значит это твоё, твоё предназначение, – последний вывод, судя по движениям рук, был в объёмистом свёртке уложен на полочку прямо перед носом младшего брата. – Дети – это такая тотальная проверка: важно для тебя что-то на самом деле по жизни или нет.
Умудрённый гость сделал значимую паузу.
– Смысл имеет то, на что остаются силы и желания после детей. Если сил не осталось и желаний не осталось, значит, твоё предназначение – родитель, и это тоже очень и очень достойно. Помнишь, когда у меня первый родился, я сказал, что дети расставляют приоритеты. Я тогда имел в виду, что они – и есть главный приоритет. Это так. Я думал, так и будет. Но кроме этого они ещё дают понять, есть ли у тебя вообще что-то за душой.
– То есть забить на детей и заниматься любимым делом, на гитаре бренчать? – вдруг огрызнулся младший.
– Да, не передергивай ты. Нужно стараться быть хорошим родителем в любом случае. И заниматься можно чем угодно, просто пока у тебя не случились дети, ты не будешь знать наверняка, можешь ты жить без этого своего увлечения или нет.
– Давай, хороший отец, короче, досасывай пиво и тащись домой, дети заждались, забыл? – младший громче, чем хотел, звякнул пустой бутылкой по столу, и сел боком. Такой объем жизненного опыта оказался вдруг явно больше того, что он был готов сегодня принять. Вот пустозвон, не заткнешь, как начнёт философствовать. Две вышки, а работает техничкой. Это временно, говорит, так с одной работы попёрли, и с другой попрут, если только болтать и умеешь.
– Ну, вот теперь ты обиделся, – старший допил свой стакан. На душе была досада. Внезапно он театрально расширил глаза и всплеснул руками:
– Значит воспитание – не твоё, размножение – не твоё, может, и жизнь вообще – это не твоё?
Младший взглянул на брата, хохотнул, и гость, стараясь скорее сменить обиду шуткой, скроил страшную рожу и скрючил пальцы:
– Значит твоё – это смерть? – и тут загробный голос дрогнул и стал нормальным, – красивая кошка у тебя, зараза, ласковая.
Рыжий пушистый зверь, урча забрался на спинку дивана, потерся о лохматую голову специалиста по чистоте, и шерсть, заряженная статическим электричеством, захватила в себя крошечного пассажира, увидеть которого можно было бы только в мощный микроскоп. Пассажиру, уже пережившему за сегодня симулятор невесомости, разряд тока, ливни воды и ионный душ, электричество было нипочём. Его продолговатое зеленое тело, скруглённое на концах, жаждало жизни, оранжевые жгутики извивались, и яд, покоившийся внутри, пульсировал в ожидании.
Кошка перепрыгнула на кухонный стол, уселась возле неразобранного пакета из супермаркета с хлебом, творогом, молоком и яйцами, и начала вылизываться. Раз, два, влажным языком по вытянутой лапе снизу вверх. Три – и зеленый пассажир, зацепившись за кошачий язык, взлетел в воздух, и совершив плавное путешествие по пластам воздушных масс, приземлился на белоснежную поверхность яичной скорлупы, которая при сильном приближении становится похожа больше на гористую, изъеденную впадинами и оврагами равнину.
Его прибытие произвело переполох среди обитавшей на равнине колонии сальмонелл.
– Кто это, кто это, кто это появился?
– Кто-то новый.
– Кто-то – другой.
– Чувствуете, он не похож на нас, он сильнее, вы чувствуете его силу?
– Кто же вы?
– Я – ваш Предводитель.
– Пра… родитель?
«Да, вы не только слепые, но и глухие… Ну, пусть будет Прародитель, тоже хорошо».
– Да, я ваш Прародитель, и я дам вам смысл существования. Плодитесь и размножайтесь!