З у р а б. Да, бабушке не повезло. Она даже не чемпион по фигурному катанию. Теперь послушай, что я тебе скажу. И ты поймешь истинную причину… (Доверительно, как тайну.) Шеремет влюблен в Тоню Зайцеву…
С а н я. А-а… Мало ли что болтают.
З у р а б. Минуточку! Подвозит он Тоню Зайцеву по дороге на завод на своей машине?..
С а н я. Подвозит. Ну и что?
З у р а б. Минуточку! Зайцева — наш третий соавтор предложения…
С а н я. Ну?
З у р а б (авторитетно разъясняя). Шеремет боится — станут говорить, что он, мол, покровительствует лаборантке Зайцевой, симпатизирует ей, ясно? Продвигает наше предложение только из-за нее. Он — трусит! А мы… а мы страдаем!..
С а н я. Ерунда. (Помолчав.) Не думаю.
З у р а б. Правильно — думать нечего. Надо действовать. Не ждать милостей от природы, то есть от Шеремета. Мичурин был прав. На главинжа надо нажимать. А вот как — я еще не придумал.
С а н я (с иронией). Странно, такой «аккумулятор идей» — и не придумал.
З у р а б. Стой. (Пауза.) Есть идея! Все очень просто. Антонину Зайцеву надо выдать замуж за Аркадия Сергеевича, за главного инженера.
Саня фыркнула.
Не смейся! Тогда будет все на законном основании.
С а н я. Да Тоня замуж и не собирается.
З у р а б. Какие сборы? Накинула на себя фату, взяла под ручку жениха, расписались, и все мы отправились закусить в ресторан «Белый аист». Я уже слышу (напевает) свадебный вальс и звон бокалов…
С а н я. Ох и звонарь ты, Зураб. А вот… и сама Зайцева идет.
Входит Т о н я З а й ц е в а.
Т о н я. Зураб? Как отдохнул?
З у р а б. Превосходно! (Хвастливо.) Какой я тебе подарок привез из Тбилиси. Роскошный! Драгоценный!..
С а н я (ревнуя). Какой, какой?
З у р а б. Ну, так себе, средненький. Дешевенький сувенирчик. (Вкрадчиво.) Слушай, Тонечка, скажи, пожалуйста… не подвез ли тебя сейчас, совершенно случайно, наш шеф?
Т о н я (просто). Подвез.
З у р а б. Ага! (Подмигнул Сане.) И ты говорила с ним насчет нашего дела?
Т о н я. Говорила.
З у р а б. Плясать мне лезгинку?
Т о н я. Пожалей свои модные туфли.
С а н я. Что Аркадий Сергеевич сказал?
Т о н я. «Подождите, ребятки, потерпите».
З у р а б. Так я и знал. (Жестко.) Зайцева, скажи честно: он на тебя влюбленными глазами смотрел?
Т о н я (не сразу, насмешливо). Смотрел.
З у р а б. И ты не могла на него повлиять?
Т о н я. Каким способом?
З у р а б (простодушно). Очаровать. Околдовать. Накинуть, как ковбой, лассо на этого красавца оленя.
Т о н я. Ковбои на оленей лассо не набрасывают.
З у р а б. А на кого же набрасывают?
Т о н я. На таких баранов, как ты!
Гудок.
Ой, а я еще не в лаборатории! (Убегает.)
З у р а б. Саня-Шурочка, ну скажи хоть ты ей, что она могла бы… (Оглянулся, Саня тоже убежала.) М-да! (Берет свой чемоданчик.) И зачем только я связался с этими девчонками?.. Леонардо да Винчи изобретал в одиночку, Коперник тоже доказал Земли вращенье, будучи вне коллектива… Нет, спасенье утопающего есть дело рук самого утопающего! Кто это сказал? Кажется, я.
Гаснет свет.
Уголок отдыха в одном из цехов завода. Кадка с лимонным деревцем. На стене плакаты. Столики и стулья малого габарита. З у р а б сидит за столиком, пьет кефир.
Входит М а н т у а н с к и й. Несет тарелку с чаем и бутербродами.
М а н т у а н с к и й. Можно к вам?
З у р а б. Конечно.
М а н т у а н с к и й (садится за столик). Здравствуйте.
З у р а б. Здравствуйте. Мы разве знакомы?
М а н т у а н с к и й. Конечно. (Ест бутерброд.) Вы вчера выступали в концерте. Вели программу. Я смотрел вашу самодеятельность.
З у р а б. А вы кто будете?
М а н т у а н с к и й. Моя фамилия — Мантуанский. В опере «Риголетто» я — герцог, в областной филармонии — администратор. Езжу с концертным ансамблем. Организую целевые спектакли.
З у р а б. Хлопотливое занятие.
М а н т у а н с к и й. Если б только! Я еще и толкач. По совместительству. Семья! Глобальные потребности.
З у р а б. Какой же вы толкач?
М а н т у а н с к и й. Самый обыкновенный. О которых написаны сотни фельетонов… Рисовали в «Крокодиле». Но мы еще существуем.