Ю л и я. Какие верблюды? Ксения, милая, ты отстала от жизни! Там, где работает Дмитрий, новенький город. Правда, как он рассказывает, город небольшой, строительство его еще продолжается.
К с е н и я Ф и л и п п о в н а (вздыхает). Что делает с человеком любовь…
Ю л и я. И жизнь в Казахстане — как и всюду. И наши люди хотят хорошо одеваться. Вполне возможно, что я буду там организатором Дома моделей.
К с е н и я Ф и л и п п о в н а (растерянно). В пустыне? Дом моделей? Вот теперь я вижу — да! — ты безнадежно влюблена. Ах, Юлия, Юлия, ты все расстроила. Вот тебе и план мой…
Ю л и я. Какой план? Да ведь мы же как раз с тобой говорили…
К с е н и я Ф и л и п п о в н а (перебивая). Нет, нет, я о другом.
Появляются Л а р и о н о в и Д м и т р и й Ф и л и п п о в и ч.
Л а р и о н о в (оживленно). Говорят, обед готов? По-моему, все ужасно проголодались. Особенно дядя Митя.
К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Стол накрыт, можете садиться.
Л а р и о н о в (взяв со стола поднос, ударяет по нему и, подражая оперному церемониймейстеру, провозглашает). Хозяин просит дорогих гостей пожаловать к столу! (Жене.) Да, Ксана, ты слышала сенсацию? (Широким жестом показывая на Юлию и Дмитрия Филипповича.) Поздравь наших молодых!
К с е н и я Ф и л и п п о в н а (сквозь зубы). Слышала. Поздравляю.
Л а р и о н о в. И вот что еще, Ксана… (Отводит ее несколько в сторону.)
К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Я послала за шампанским.
Л а р и о н о в. Шампанское? Чудесно! Сегодня есть столько поводов… (Покашливает.) Ксаночка, дело вот какое: меня приглашают в Казахстан, на строительство горного комбината.
К с е н и я Ф и л и п п о в н а (в тревоге). Тебя! В Казахстан? (Упавшим голосом.) Митя? Он все это?..
Л а р и о н о в. Да, Дмитрий, собственно говоря, все уже согласовал. Там по его изысканиям строят огромный комбинат. Ну и по ходу строительства будут внедрять мой проект. Им он, понимаешь, пришелся по плечу.
К с е н и я Ф и л и п п о в н а. По плечу?.. (Бормочет.) Боже мой, как же так… Погоди, погоди, что же происходит? Мы оберегали Севочку, а… а нужно было…
Л а р и о н о в. Но ведь я же, Ксаночка, так или иначе должен поехать с проектом на какой-либо рудник.
К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Так то в командировку. А здесь… с Дмитрием… Я же знаю — там строят город. Это надолго. (Горестно.) Ну за что только судьба послала мне такого брата?..
Д я д я М и т я (подходит). А чем твой брат плох? (Поглаживая бороду и приосаниваясь.) Многие говорят, что я чертовски похож на знаменитого путешественника Миклухо-Маклая.
К с е н и я Ф и л и п п о в н а (зло). Хорош, нечего сказать. Я, что же, еще и благодарить тебя должна: спасибо, братец родимый, спасибо, Миклухо-Маклай, что семью мою разрушаешь?..
Л а р и о н о в. Ксана, полно тебе. Что за чепуха — «семью разрушаешь»?..
К с е н и я Ф и л и п п о в н а (мужу). Не пущу тебя — вот и весь сказ.
Л а р и о н о в (мягко). Друг мой, ну зачем это? Ты же знаешь — я все равно поеду. (Громко.) Товарищи, прошу всех к столу.
Д я д я М и т я (садясь за стол). Эх, сестра, сестра… Помню я тебя еще топографом, потом геологом… очаровательной девушкой с рюкзаком. (Кивает на Ларионова.) Павел тогда безумно влюбился в мою сестру.
В с е в о л о д (входя, раскланивается в сторону Юлии и дяди Мити). Я только что узнал. Поздравляю!.. Дядя Митя, вы, оказывается, в Москву перебираетесь? (С обидой.) А обещали мне…
Д я д я М и т я (смеется). Я — в Москву?! Кто тебе сказал? Успокойся, юноша. Все остается в силе. Правда, насчет тебя я с твоей мамой еще не говорил. Но… (хитро прищурив глаз) думаю, что с отцом-то она тебя отпустит. (Подмигнул незаметно Всеволоду.)
К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Ни за что!..
В с е в о л о д (горячо). Мама, я с папой не расстанусь!
К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Вот они, дети. Когда они школьники, тогда — «мамочка, мамочка», а появился пушок на губе — так уже «папочка, папочка». Ну ничего. (Угрожающе.) С папочкой мы еще поговорим! Вплотную!
Д я д я М и т я. Ну, Павел, берегись…
Л а р и о н о в. Успокойтесь, дорогие. Давайте властвовать собой. А сейчас… (Поднялся с бокалом в руке.) Предлагаю поздравить Юлию Сергеевну и нашего неисправимого романтика!