Стракис был готов убить директора своего секретариата, хотя внешне пытался демонстрировать невозмутимость, после победоносной войны пришло время платить по счетам, а денег в казне не густо. Встал вопрос, где взять деньги? Конечно, первое, куда обратил взор новый монарх это банк, брать заем, право и обязанность королей. Но не в данном случае, его предшественник уже воспользовался такой возможностью и взял кредит не только тот, на который мог рассчитывать, но и тот, который дается под залог. Когда Стракису показали список заложенного королевского имущества, он схватился за голову. Заложено было все имущество, даже дворец умудрились вписать в закладную. И чего теперь делать? Ввести новые налоги? Не получится, герцогский совет никогда не даст на это своего согласия. Продавать земли? Ну да, осталось только узнать, у кого эти земли можно отнять…, и так по каждому пункту. Короче, только сейчас до новоизбранного короля дошло, что ему уготовили ловушку, из которой выбраться без потерь не получится, нужно идти на конфликт с герцогским советом, в конце концов, в том, что королевство попало в финансовый капкан, их вина в том числе. Не хотели шевелить мозгами раньше, пусть выкручиваются сейчас.
– Относительно выкупа замка Дзенайде и компенсаций герцогу Антонадо за потерю гиблых земель, можно сказать следующее, – продолжал заливаться директор секретариата, – в настоящий момент выплатить всю сумму казна не в состоянии. Нужно провести переговоры с герцогом и уговорить его на отсрочку компенсаций.
– Кто возьмет на себя труд «уговаривать»? – Вроде как между делом поинтересовался король.
– Э…, тут надо привлечь кого-нибудь из совета, – замялся чиновник, – никого из секретариата герцог даже на порог не пустит.
– Не пустит, – согласился Стракис, – и очень даже сомневаюсь, что принесший дурную весть сможет потом выбраться из гиблых земель, для этого и делать ему ничего не надо, достаточно будет просто не дать охрану на обратный путь. Не хотите сами посетить Антонадо? Вряд ли он будет строить вам козни, все же вы директор секретариата.
– Извините, Ваше Величество, но я не думаю, что имею возможность столько времени отсутствовать в столице.
– Жаль, но решать этот вопрос придется именно вам, – пожал плечами монарх.
– На самом деле у нас к герцогу накопилось много вопросов, – продолжал плести кружева интриги чиновник, – это связано с открытием новых земель…
– Мы уже рассматривали на совете этот вопрос, – поморщился Стракис, – чтобы сделать Антонадо владельцем тех земель, нужно дождаться разрешения сопредельных государств, хоть у них и нет туда прямого доступа, а ждать этого разрешения придется очень долго, тем более, что до сих пор никто не удосужился нанести эти земли на карту королевства. Кстати, почему?
– Нужно нанимать картографов, а казна на данный момент задолжала им большие деньги…
– Так наймите других, если эти не хотят подождать.
– Не получится, Ваша Величество, – поджимает губы директор, – гильдия картографов и землемеров не даст разрешение на наём, пока мы не расплатимся по долгам.
– А с каких это пор гильдия стала диктовать свои условия? – Возмутился монарх.
– Я немного неправильно выразился, – сдал назад служащий, – мы договаривались с картографами от имени секретариата, поэтому нет ничего странного, что с нас требуют погасить долг. Но если указ будет исходить от Вас напрямую, то никаких препятствий не предвидится.
На эту сентенцию Стракис только фыркнул – глупости, какая разница будет договор заключен от имени секретариата или короля. Хотя да, не должен монарх заниматься такой рутиной, это не его уровень.
– Тогда будем действовать иначе, – поморщился король, – официального закрепления новых земель за герцогом придется ждать долго, поэтому мы можем договориться непосредственно с Антонадо. Вызывайте его в столицу, я сам побеседую с ним, думаю, он не сможет мне отказать в отсрочке компенсаций.
– Это будет идеальным решением, Ваше Величество, – просиял чиновник, – герцог молод, вы легко сможете убедить его.
– Вряд ли это будет легко, – засомневался Стракис, уж он прекрасно осознавал, что за герцогом стоит дом Ксорис, а договариваться с ее главой та еще головная боль.