Она вызвала председателей Сената и Конгресса. Обоих тут же осмотрели врачи. Спикер Конгресса, перенесший инсульт в ноябре и лечившийся в Институте Радхакришнана в Калифорнии, был объявлен недееспособным: это заявление уже лежало в черном конверте; глава большинства в Палате принял на себя его обязанности.
Она послала сообщения всем четырем основным телекомпаниям с запросом на отправку их съемочных групп в Ротонду. Их членов тщательно обыскали и препроводили в пресс-центр Сената, где они взяли интервью у президента Ричмонд. При этомприсутствовали лидер большинства в Сенате и спикер Конгресса. Сюда же привезли самого молодого судью Верховного Суда.
Передача вышла в эфир на всех телеканалах в 14:08. Элеанор начала с официального уведомления о смерти президента Коззано.
Затем она сказала:
– Перед вами представители трех ветвей власти Соединенных Штатов. Мы собрались здесь, чтобы заверить вас в непрерывности деятельности базовых институтов правительства и ответить на вопросы журналистов, которые, будем надеяться, отражают заботы нации.
Одна из журналисток подняла руку. Элеанор кивнула ей.
– Мадам президент, – сказала ведущая. – Как вы себя сейчас чувствуете?
Кир Резерфорд Огл, закованный в наручники и запертый в грузовике ГОСПОД, ничего не знал о происходящем до 14:30, когда дверной проем внезапно превратился в слепящий прямоугольник чистейшего белого света.
В нем возник человек в черном костюме. За его спиной толпились люди в темных ветровках ФБР.
– Огл, – сказал человек в черном костюме, – вас-то я и ищу.
– Приветики. Вы кто? – спросил Огл.
– Я новый Генеральный Прокурор Соединенных Штатов, – сказал человек.
– Я тут на некоторое время выпустил из рук нить событий, – сказал Огл извиняющимся тоном.
– О. Прошу прощения. Меня зовут Мел Мейер.
Огл был совершенно потрясен и сбит с толку.
– Я думал, президент Коззано собирается назначить...
– Планы изменились. Поскольку в критический момент вас не оказалось рядом, никто не контролировал ситуацию и нам пришлось импровизировать. Я заполнил вакуум. Уж вы-то все знаете о заполнении вакуума, так, мистер Огл?
– Ну, свой вклад я внес.
– Думаю, результаты вам понравятся, – сказал Мел Мейер. Он махнул фэбээровцам. – Я приказал ФБР арестовать вас. Уверен, вы правильно поймете.
Огл ничего не понимал.
– По какому обвинению?
– В превращении лучшего друга Генерального Прокурора в безмозглого раба, – сказал Мел. – И еще по куче других обвинений, которые я подробно расписал и которые мы еще успеем обсудить. Президент Ричмонд приказала задержать вас на несколько дней, пока мы наводим порядок.
– Президент Ричмонд?
Агенты ФБР подхватили Огла под руки и выдернули из кресла, в котором он провел последние два часа. Ноги его разъехались на залитом кровью полу; его ухватили покрепче и вывели на свежий воздух. На лужайке Тафт Парка вертолет крутил вхолостую винтами.
– Я надеюсь, вы не станете пользоваться служебным положением для сведения личных счетов, – закричал Огл через плечо, когда его поволокли через Луизиана -авеню.
– О, напротив, – ответил Мейер. – Я позаботился о том, чтобы вам предоставили наиболее комфортную камеру.
– Собираетесь посадить меня с наркодилерами?!
– Вовсе нет, – сказал Мейер. – Будете сидеть с себе подобными.
– Благодарю вас за любезность, – сказал Огл.
Его погрузили в вертолет, пристегнули к сиденью; машина поднялась в воздух и полетела через Конститьюшн-авеню на небольшой высоте. Перед Оглом раскинулся живописный вид на Капитолий. Он подобрался к нему чертовски близко. И вот каким-то образом – каким именно, никто не потрудился ему объяснить – все проиграл.
Но все было хорошо. Теперь он был связан с Сетью. Сеть нуждалась в нем. Покуда все обстоит именно так, ему не о чем беспокоиться.
Вертолет направился на юг, пролетел над Юго-восточным Шоссе и Форт-Макнейр – там, где сливаются Потомак и Анакостиа. Они летели вдоль Потомака, пока не оказались к югу от Национального Аэропорта, затем плавно развернулись направо, на юго-юго-запад, миновав шпиль Масонского меморила в Александрии.
Огл дважды спрашивал, куда они направляются. Агенты ФБР или не слышали его или притворялись глухими.
Они пролетели несколько миль над пригородами северной Вирджинии вдоль трассы И-395. Слева показались широкие лужайки Форт-Белвор. Возможно, Форт-Белвор превратили во временный лагерь для политзаключенных. Не так уж и плохо, если подумать; армейские называли его кантри-клубом.