Жизнь Аарона в проекте СОР была беспокойной, но комфортной. Он бросил притворяться серьезным бизнесменом, вернулся к амплуа разработчика и был изумлен, насколько счастливее себя почувствовал. Это было его естественное состояние. Он встречался с людьми из «Пасифик Нетвеа» – как здесь, в Окленде, так и в округе Марин, чтобы определить круг проблем, над которыми предстояло работать. Он улетал в Бостон и решал эти проблемы со своими партнерами, затем летел назад и цикл начинался сначала. Свой приличный костюм он бросил в Бостоне в первую же поездку и вернулся в Окленд ночным рейсом с сумкой, набитой футболками и фланелевыми рубашками. Он ночевал на полу своего нового кабинета в Окленде, питался пиццей и был счастлив.
То и дело в пустых коридорах и на лестничных клетках он сталкивался с какими-то людьми, переносящими пачки бумаги или видеокассеты из одного кабинета в другой. Редко кого он встречал хотя бы дважды. Ни с кем он не познакомился достаточно близко, чтобы сказать при встрече «привет». Казалось, на Огла работало множество людей, но никто из них не задерживался в одном месте подолгу. Поэтому Аарон был несколько поражен, когда однажды вечером Огл просунул голову в дверь и сказал:
– Хотите охренеть?
– От чего? – спросил Аарон.
– От первой женщины – президента Соединенных Штатов, – сказал Огл.
– Я не знал, что выборы уже состоялись.
– Помяните мое слово. Готов поставить на нее деньги, – сказал Огл. – Идемте же.
Аарон поднялся и последовал за Оглом вниз по лестнице. В любом случае ему надо было размять ноги.
На первом этаже Огл организовал видеостудию – прямо за «Овальным кабинетом» и другими такими же сценами. Полдюжины небольших, но качественных мониторов были закреплены на стойках и каждый подключен к собственному видеомагнитофону, а все эти видеомагнитофоны были соединены между собой и с рабочей станцией «Каликс» паутиной толстых черных кабелей невообразимой запутанности.
В комнате находились двое мужчин и женщина, которые расположились на разных предметах мебели в позах, свидетельствующих, что они здесь уже давно. Аарон уже встречал их, проходя через здание.
Огл выглядел простофилей. Он был развязен настолько, что большинству собеседников казался попросту чокнутым. Кучу времени он проводил, уставившись в пространство, при этом лицо его украшала недоверчивая, издевательская усмешка. Но помимо этого он был истым южанином и умел мгновенно переключиться в режим изысканной галантности, если того требовало дело. Не успели они с Аароном войти в комнату, как он совершил изящный пируэт, обвел присутствующих рукой и представил их, как подобает.
– Это Аарон Грин из «Грин Байофизикл Системс», ведущий гений СОР, – сказал он. – Аарон, хочу представить вам Тришу Гордон, самую талантливую покупательницу времени на этой планете; именно она покупала на большой кампании Кока-колы в прошлом году.
Аарон не понял ни слова из этой речи. Он улыбнулся Трише Гордон, она протянула руку, он ее потряс. Она носила довольно формальное синее вязанное платье, крупноватые абстрактные украшения, а ее рыжие волосы были собраны в весьма вызывающую прическу. Она была уверенна в себе и вежлива.
– А это Шейн Шрам, клинический психолог из Дьюка по пути в Гарвард. Он занимается нашими ФГ и уж он не задерживается на их поверхности, а сразу уходит в глубину!
Аарон снова ничего не понял. Он пожал руку Шейна Шрама, который не поднялся со стула и ничего не сказал, а только уронил палочки, которыми ел, и выставил руку в направлении Аарона. Он был широкоплеч, преждевременно лыс, помят и умен.
Огл продолжал потешаться над Шейном Шрамом.
– Когда люди из ФГ выходят из его комнаты, они чувствуют себя так, будто побывали на дыбе. Шейн – Савонарола фокусных групп.
– Понимаю. Потрясен, – пробормотал Аарон.
– А это мой старый приятель Мирон Моррис, который как-то сказал, что главным достижением в области политики за последнюю четверть века стали трансфокаторы. Мирон – режиссер, на случай, если вы не догадались. Он делал те документальные фильмы о наводнении для уполномоченного Диксона из Техаса.
Аарон пожал руку Мирона Морриса, широколицего, жизнерадостного, циничного типа чуть за пятьдесят, одетого в разные детали довольно приличного костюма.
– Я только что видел это по CNN, – сказал Огл, помахивая в воздухе видеокассетой толщиной в три четверти дюйма, – и подумал, что вам всем тоже стоит посмотреть.