Враги сползались со всех сторон, как сытые неповоротливые крысы.
Одна небольшая группа легионеров, важно и чинно прогуливаясь по пустынной узкой улице, остановилась вдруг перед небогатыми домами с пышными палисадниками.
- Хочу войти сюда! – указал жирным пальцем санкалиец центурион, что шествовал во главе процессии.
Решение войти в ближайшую калитку возникло у него спонтанно. Скорее всего, его привлёк сад, торчащий за каменным забором. То был дом Тура.
Декан Полунай вышел из-за спины одного из своих контуберналиев, чтобы исполнить волю начальника и попытался открыть, но деревянная калитка не отворялась. По указу декана самый рослый легионер попытался надавить плечом, но и тут не вышло. Его силы плеча явно не хватило. Тогда контуберналий разбежался. Он сшиб с разбега единственную слабую преграду на той стороне и переломил палку напополам.
Центурион удовлетворённо крякнул.
Калитка покорно распахнулась перед непосредственным начальником декана. Свита потекла вслед за ним.
Не смотря на то, что декан с утра сопровождал центуриона с десятью своими контуберналиями, подошли к калитке двое. Остальные остались по приказу центуриона вместе с частью его личной охраны в другом доме. Видимо, облюбованном им ранее, хотя и без сада. В нём-то - он и желал остановиться на ночь. Но кто его знает, вдруг поблизости найдётся, что-нибудь гораздо лучше и богаче, скрытое за зеленью и пышными садами.
Так или иначе, внутрь через калитку прошли, кроме центуриона и декана, ещё два контуберналия и три из личной охраны командира первой центурии. Всего пятеро легионеров, не считая их командиров. Двое остались для охраны караулить на улице, чтобы никто другой не смел покуситься на лакомый кусок.
Если бы глаза санкалийца видели Тура, то, вероятно, он бы молниеносно выбросил меч из ножен и приказал легионерам перешерстить ближайшие кусты на предмет обнаружения неприятеля и обезоружить инвалида, затем выслать перед собой пару надёжных легионеров. Однако Тур увидел врагов первым.
Ведь именно он предусмотрительно подпер калитку палкой после возвращения Квинтита. Тщетно надеясь, что сюда никто больше не войдёт.
Клонясь к земле, чтобы его не заметили, садовник пыхтел себе под нос, глотая пыль и изо всех сил сдерживая сбитое дыхание. Самым кратчайшим путём под густыми кустами дополз к дому, судорожно сжимая лопатку. Сердце едва не выскочило из груди. Ранее он хотел участвовать в бою добровольцем, но его отвергли на воротах, как калеку, что задело естественно самолюбие и страшно обидело бывшего ветерана, ведь он мог быть полезен. Тур был свиреп и мстителен. Он не боялся смерти. Желание созрело давно. Решено - убить врага, внезапно вступившего в его дом без разрешения, раз уж этого не смогли сделать на ближайших воротах без него. Как раз такой случай ему и подвернулся.
От калитки вглубь сада вели три тропинки. Две тропы явно указывали на частое использование и употребление по тому, как основательно вытоптаны в отличие от полузаросшей третьей, но никто из легионеров не знал о существовании задней калитки черного выхода, куда и вела самая левая призрачная третья тропа.
Ими интуитивно выбрана тропинка к лачуге и пруду. Декан отправил по крайней правой тропе к пруду двух своих контуберналиев. Сам вместе с центурионом и остальными двинулись по средней к лачуге. Никто, естественно, не знал, куда заведут эти дорожки.
Тучного центуриона и жилистого декана сопровождали три рослых легионера личной охраны.
Два солдата из контуберналия декана Полуная свернули к пруду.
Группа санкалийцев состояла в основном из рослых мужчин с хваткими крепкими и грубыми руками.
В облике центуриона присутствовало что-то птичье хищное. Близко посаженные глаза. Острый взгляд чёрных глаз. Высокий благородный лоб. Длинный и кривой нос напоминал скорее клюв. Неестественно длинный подбородок. Вытянутое лицо.
Тур увидел легионеров раньше, чем услышал скрип подбитых гвоздями подошв. Затем уже последовало позвякивание солдатских поясов.