Как только нога всё того же центуриона вступила на засыпанную камнями площадку перед дверью в лачугу, Тур вдруг отложил дротик и впился ладонью в трезубец, составив с ним одно целое. Почему-то ему пришло в голову, что это лучшее оружие на данный момент. Садовник ждал, когда кто-нибудь откроет дверь. Что будет потом, он ни на миг не сомневался.
Но коварный враг не открыл. Рука повисла в воздухе. Он услышал стоны Кантады и приказал всем молчать и замереть. Постоял с минуту, прислушался у двери ещё. Так и есть. Там кто-то прячется.
Отошёл назад. Приказал проверить своему охраннику неизвестного в хижине. Для чего центурион с двумя белыми перьями на шлеме и декан с одним красным освободили легионеру место входа, сами шагнули в левую и соответственно в правую сторону от дверей, дружно взялись за рукояти мечей. Щитов из троих ни у кого не было.
Легко отворив дверь, легионер тут же, не успев войти, вывалился из дверного проёма наружу и упал навзничь, даже не вскрикнув. На груди пробит лёгкий доспех. Отметины от трёх свежих дымящихся кровяных дыр с фонтанчиками бьющей горячей крови. Солдат захрипел в предсмертном агонии, завернул голову и скончался. Дверь осталась открытой. В один миг мечи санкалийцев обнажились. На шум два охранника, обследовавших лачугу кругом, вернулись. Предчувствуя бой, один из них вскинул лёгкий круглый щит с золотым шишаком при виде убитого товарища на земле. Оба по кивку головы центуриона двинулись осторожным шагом к вскрытой двери, прячась за щитами. За ними последовал декан.
С криком из темноты выскочил Тур. В его руке метался трезубец. Пущенное в ход оружие не достало цели и отбито щитом. Отразив первую атаку, легионеры увидели, что имеют дело всего лишь с одноруким инвалидом и расслабились. Один из охранников опустил щит и тут же Тур уколол дротиком в правое плечо этого незадачливого легионера. Садовник успел нанести ещё один укол в глаз, прежде чем подключился ворвавшийся с обнажённым мечом взбешенный декан.
Играючи замяли инвалида обратно вглубь комнатки и решили убить. Тур сопротивлялся. Ненависть овладела им. Он поднял с пола и кинул свой проржавевший трезубец в лицо врага, что исказилось гримасой. Кровь залила порог. Раненный в плечо сел по левую сторону от дверей. Не ожидал он такой прыти от однорукого. Ему крепко досталось.
Четырьмя ударами меча декана Полуная Тур был в следующую секунду зарублен насмерть. Хозяин лачуги завалился на полу кровавым мешком без головы. Отрубленная по локоть единственная рука отлетела налево и продолжала судорожно сжимать и разжимать пальцы. Голова закатилась под свёрнутую на бок скамью. Из основания головы выплёвывались фонтанчики загустевающей артериальной и венозной субстанции. Ручьи багровой крови текли по всему грязному полу помещения. Юношу ещё не заметили. При виде смерти хозяина его сердце стучало, как колокол. Пот лился градом из-под густых волос. Он прижимался к стене.
- Я не раб! - вспомнил Квинтит свои слова.
- Возможно, ты и свободный, но ты сирота, - не уставал повторять Тур.
Обозревая картину боя, враг с любопытством и деловито разглядывал поверженного однорукого противника, каких верно ему еще не приходилось убивать ни разу в жизни ни на поле битвы ни в занятых мирных селениях.
Декан Полунай присел перед обезглавленным телом Тура и с наслаждением разглядывал конвульсии тела без головы и рук, ничего не опасаясь.
Мальчишка не знал, что это был командир контуберналия. Вскинув руку с налокотником вместо отсутствующего щита, декан неторопливо вытер меч о солому и готов был вложить в ножны, но не успел этого сделать.
У порога корчился их товарищ, но никто не помогал ему. Ещё один легионер, зажимая повреждённую голову, упал в ту сторону, где прятался слуга Тура. Он захлебнулся кровью. Раненный в плечо, зажимая кровь ладонью, поднял глаза и неожиданно встретился с глазами мальчишки пошевелившегося в полумраке на другой стороне от дверей.
Понимая, что до него не дотянуться, между ним находился спиной декан, Квинтит развернулся, поднял своё оружие вертикально полу и со всей силой на глазах другого врага вонзил обломок меча сзади в шею склонившегося над мёртвым Туром декана.
Напрасно легионер звал на помощь и пытался встать в то время, когда от задуманного плана Квинтит хладнокровно перешел к действию.
Мальчишка вонзил ему обломок гладия по самую рукоятку.