Срезав собственноручно с себя всю поражённую малиновым пламенем плоть, Джиян Кирваджу, потомок легендарных бессмертных, стремительно отступил, стараясь не потерять сознание от обилия боли. Часть его лица вместе с черепом и руками просто исчезли, пусть его тело и начало с сумасшедшей скоростью восстанавливаться благодаря печати бессмертия, так что пришлось задействовать ещё одну технику, вызвав оживший материальный фантом собственного отца, укрывший его от повторной атаки своей уникальной силой. Заключив юного потомка в силовой кокон, он мгновенно перенёс его на сотни метров назад, пробив насквозь ещё одно здание, дабы дать юноше время для передышки.
Джиян никогда не любил эту технику, беспрестанно напоминавшую ему о том, кто и как убил всех его любимых родных, но выбора на этот раз не было. Если сейчас он проиграет, проявив свою эмоциональную слабость, все жертвы бесчисленных предков рода Кирваджу будут напрасны!
Вместе с этим, пусть и без особого удовольствия, но Джияну пришлось признать, что пришло время собирать с должников их долги. Активировав двадцать печатей контроля, зашитых внутри его тела как его отцом, так и сами Джияном, молодой глава рода начал стремительно впитывать жизненную силу всех помеченных его меткой людей, убив в течение всего нескольких секунд больше двухсот человек. И пусть он практически обезглавил малые ответвления своего рода, поглотив жизни старшего поколения, но сегодняшнее столкновение говорило Джияну что времена стремительно изменились.
Больше ничто кроме его личной силы не могло гарантировать ему жизнь, а значит и время полумер безвозвратно ушло!
Как только его глаза и руки восстановились, он, стараясь не смотреть на фантом убитого им отца, вышел из-за пределов его защитного кокона, вернувшись на поле боя, вызвал перед собой целый холст, составленный из чёрных мировых знаков, и погрузил всё своё окружение в расползающийся живой мрак.
– Посмотрим, твари, как вы справитесь с дыханием пустоты! – прогремел его голос над полем скоротечного боя.
Огромная волна живой черноты тут же выстрелила вперёд, набросившись на столь желанные для неё источники жизни, пожирая их и подпитывая ими саму себя. Свирепая волна из трёх тысяч монстров исчезла во тьме безвозвратно за считанные секунды!
Глава 90.3
* * *
Когда Война наткнулся на странное существо, объятое пламенем, в небе над тем уже разверзлись густые алые облака, из которых лился на улицы разрушенной академии огненный дождь. Тьма, когда-то покрывавшая огромную площадь, уже была полностью изъедена алыми пятнами, а сам человек, бившийся против твари теперь весьма мило горел, лёжа на обломках. При этом тело его постоянно восстанавливалось, растягивая его агонию. Ведь было очевидно, что боль от огня аж до костей прожигающего плоть, была столь всепоглощающей, что молодой воин сейчас находился где-то на границах сознания, не в силах более предпринять что-либо против супостата.
Когда же Война рухнул метрах в ста от эпицентра подошедшего к концу сражения, по щуплой твари с неба неожиданно ударила огромная фиолетовая рука, сжимавшая нечто вроде меча из энергии. Огромная магическая конструкция легко прорезала огненные тучи, тем не менее не сумев убить тварь — та мгновенно укрылась за идеальным конусом из красного «льда», по грани которого и соскользнула могущественная атака, а в сторону юноши решившего помочь своему сокурснику вылетел гигантский огненный шар, с рёвом врезавшись в чёрный взрыв, что Война поставил на пути этой атаки.
Слуга Азраила собирался как следует проверить свои силы на этом противнике и не мог позволить существу отвлекаться по всяким мелочам! Что ж, Войне удалось привлечь внимание монстра — огненные облака над головой твари стремительно сжались, превратившись в подобие прошлой атаки осторожного юнца, который под прикрытием огромного фиолетового щита уже бегом уносил прочь отсюда обгоревшего друга.
Алая огненная секира обрушилась прямо на слугу лорда разрушения, суля прожечь его тело на две равные половинки!
[КРАЧ! КШАХ!] — огненный полумесяц тут же наткнулся на щит из бесконечно движущейся чёрной взвеси аспекта войны, и, потеряв в ней часть своего клинка, пробил двумя своими обломками прочную платформу города, уйдя на десятки метров в низ. Тут же послышался шум разрываемого металла и рёв начавшей испаряться стали. Войну обдал обжигающий металлический пар!
Спрятавшийся за конусом из алого «льда» порченный лишь с удивлением наклонил голову, старясь разглядеть из-за своей абсолютной защиты неожиданно прочную добычу. Не на такой эффект он рассчитывал, вкладываясь в этот удар.