— Зато этот день стал днём рождения банды Фигольчика! — Опять заговорил Драгис. — И как не мала была эта банда, она доставила местной мафии кучу неприятностей!
— Да, но ведь и сами они были гангстерами, а значит нарушали закон, пугали мирных обывателей, вымогали деньги и участвовали в перестрелках, так чем же они лучше тех, кто работал на этого самого Дульери? — Поинтересовался профессор Прыск.
— Я могу ответить вам на этот вопрос, господин профессор! — Сказал на это Драгис. — Да, они брали деньги у тех, кого принимали под свою опеку, но в отличие от клана Дульери, брали эти деньги за защиту и покровительство, а не под угрозой убийства и разорения! Поэтому их почитали за героев, и даже полиция закрывала глаза на существования маленькой банды. А что касается перестрелок, то нельзя оставаться безответным, когда стреляют в тебя! И неважно, что при этом идёт в дело, автомат или дубина, да хотя бы просто кулаки и зубы! Этот принцип существовал всегда, и будет существовать, какие бы законы не придумывали люди, ну или кто там ещё!
— Всё это спорно, спорно… — Слабо возразил профессор Прыск и глубоко задумался.
— Да о чём тут спорить? — Ворчливо буркнул Бык. — Ясное дело: по рогам получаешь — рогами и отвечаешь, а если рогами не получается — врежь копытами!
— Если бы мы не отвечали выстрелом на выстрел, — вставил своё слово Фиг, — нас бы сразу уничтожили! Впрочем, даже активное сопротивление не всегда помогало. Как-то раз, загнали нашу банду в угол и если бы не он, — Фиг указал на Драгиса, — нам точно была бы крышка!
— Та-ак! — Протянула Мегги. — А ну-ка выкладывайте, как было дело!
— Я думаю, что теперь его очередь. — Сказал Фиг, указывая на Драгиса.
— Что ж, братишка! — Согласилась Мегги. — Начинай!
Драгис поднял голову от костра, в котором что-то высматривал, потянулся, расправил плечи и начал.
Глава 6
Интермеццо Драси
Рассказ знаменитого корсара, викинга и гангстера Драгиса Драговски
Интермеццо первое
— сквозь миры, влагу и пламя
Когда мы с Анджеликой взялись за концы этого проклятого формуляра, — начал свой рассказ Драгис, — я вдруг почувствовал страшную слабость и боль во всём теле. Почему это произошло, я так и не понял, но боль не отпускала и, я с трудом удерживался на грани сознания…
— Весьма часто встречающийся болевой синдром при неудачной телепортации. — Вдруг заявил Мик. — Скажите спасибо, что вас на атомы не расщепило, сеньор дракон, и не спрашивайте меня, откуда я всё это знаю, всё равно не помню ничего!..
Повисло напряжённое молчание. Мик опустил голову под взглядами всей компании и вновь уставился на песок под своими ногами. Сообразив, что он сейчас больше ничего не скажет, Драгис продолжил:
— Но хуже всей этой трихомодины, было вращение! Постоянное вращение вокруг своей оси, или точнее вокруг осей, потому что их было, как минимум десять! И я вращался вокруг каждой из этих осей, пропущенных через моё тело в отдельности! Представьте себя на моём месте! У кого на такой карусели не закружится голова? А вот мне было не до головокруженья. Всё моё внимание сосредоточилось на клочке бумаги, зажатом между пальцами. И этот клочок рвался! Трещина на его поверхности становилась всё длиннее и длиннее, а вместе с ней усиливалась моя боль!
Крыло, которое могло бы послужить просторной палаткой, окутало его мягким золотистым плащом и на плечо Драгиса упало несколько хрустальных слезинок, способных наполнить бочонок среднего размера. Он ласково погладил это крыло и продолжил:
— Лицо моей Анджелики расплывалось перед глазами. Даже её рука, держащая другой конец формуляра, виделась мне, как сквозь матовое стекло…
Громкие рыдания прервали его рассказ и все удивлённо оглянулись в ту сторону, откуда они вдруг послышались.
— Из… извините! — Пролепетала Мегги, хлюпая носом. — Я не смогла сдержаться! Дрась, продолжай, пожалуйста!
— И вот проклятая бумага порвалась до конца! — Снова заговорил Драгис, опасливо поглядывая на сестру. — Я вдруг понёсся в пространстве с невероятной скоростью, и невозможно было сказать наверняка, проваливаюсь я в бездонную пропасть или лечу куда-то вверх? Но двигался я при этом с такой скоростью, что оставалось удивляться, как мясо удерживается на костях. Перед глазами мелькали странные размытые картины состоящие, как будто только из тёмных и светлых полос, прямых и стремительных, как стрелы. Время от времени это зрелище прерывалось, и я влетал в полный мрак, который длился, может быть долю секунды, а после, разноцветные полосы появлялись снова. Вдруг я догадался, что это миры, которые моё тело пронзает на бешеной скорости! Управлять своим полётом я не мог, и мне оставалось только гадать — буду ли я ещё жив, когда это сумасшедшее движение, наконец, замедлится? Вдруг оно не просто замедлилось, а внезапно остановилось. Я понимаю, что это невозможно, что при остановке на такой скорости меня размазало бы в лепёшку, но впечатление было именно таким.