Однако эта новая девушка…
– Она и вправду не одна из нас? – в несчетный раз спросил кто-то, перебив чей-то вопрос о том, откуда она взялась. Вопросы летели, как лазерные лучи, огненные стрелы и плазменные стручки – и, как ни печально, почти все в меня.
– Зачем ты ее привез?
– Где ты ее нашел?
– Сколько ей лет?
– Откуда она?
Нескончаемые вопросы, и только на один у меня имелся ответ.
– Она вправду подружка Джои?
– Нет! – наконец рявкнул я, перекрывая хор вопросов. Возникла секундная передышка, и я успел добавить: – Она не моя подружка. Я с ней даже не знаком.
– Пока что, – нагло вставила Джо, и ответом ей стал всеобщий хохот, способный не то что мертвого поднять, а разбудить бинария, если бы те вообще умели спать. Щеки мои зарделись, точно у белки, объевшейся халапеньо. Я вгрызся в обогащенный витаминами белковый кекс, словно это был настоящий десерт.
Моя команда слишком уж веселилась.
Вопросы не иссякали: «Нельзя ли ее повидать?», «Надолго она к нам?», «Чего ей здесь понадобилось?». Почти на все это ответа у нас не было. Лишь в двух-трех случаях мы знали, что сказать, и я предоставил отвечать своим соратникам, а сам, приканчивая «десерт», вмешивался, лишь когда мое имя (которое, кстати, так и осталось «Джои») склоняли со словом «подружка». Время только-только перевалило за полдень, но я чувствовал, что не прочь вздремнуть. День выдался хлопотный: с утра на ногах, мотался по миру с двумя солнцами.
По дороге в казарму выяснилось, что вовсе не вся База сгрудилась у нашего столика. В коридорах тоже слонялся народ с вопросами, и я, несколько раз ответив «Не знаю» и «Она не моя подружка», стал сначала выглядывать из-за угла, прежде чем продолжить путь.
В голове наяривала музыкальная тема из фильма «Миссия невыполнима».
Дорога до каюты получилась в два раза дольше обычного, но зато я избежал очередных вопросов.
На пороге меня встретил Тони, менявший цвет от встревоженного красного до бежевого, означавшего замешательство. Мой приятель мутныш – если кто не знает, это аббревиатура МТНФЖ («многомерная, точно не установленная форма жизни»), – почти все время болтался в Промежутке, но изредка все-таки наведывался ко мне на Базу. В первые несколько раз он до смерти перепугал местных обитателей и его чуть не угрохали; после этого мутныш стал появляться прямо у меня в каюте и на люди показываться только со мной.
– Что случилось, Тони? – устало спросил я. Меня клонило в сон. – Тимми опять свалился в колодец?
– Ты назвал его «Тони»? Как мило. А кто такой Тимми?
Я даже не обернулся. Тони стал металлическим, и в нем я увидел свое искривленное отражение и Акасию Джонс, которая с книгой на коленях сидела в моем кресле.
Я вздохнул. Неужели этот день никогда не закончится?
Нет, в том, что я такая, есть свои преимущества.
Конечно, на Землю F∆986 я поспела очень вовремя. Ладно, сознаюсь: мне нравится выходить на сцену эффектно. Пусть мой брат говорит что угодно, но что плохого в том, чтобы изредка чуть-чуть поактерствовать? И потом, спасенные от неминуемой гибели проникаются к тебе доверием. Ну, как правило. А вот Джозеф Харкер оказался твердым орешком.
Как я понимаю, ему пришлось несладко. Я досконально изучила его дело: свое обучение в Интермире он начал скверно – его наставник погиб. В досье эту историю постарались замять, но я умею читать между строк. Первый раз он Шагнул случайно, как это часто бывает. К несчастью, бинарии и маги, как раз устроившие стычку в соседнем мире, заметили его, когда он продирался сквозь измерения. Возможно, Путники и не в силах остановить войну, но мало-мальскую пользу все же приносят, так что эти злодеи хватают их всякий раз, как подвернется случай.
В досье имеется сноска: такого потенциала, как у Харкера, среди Путников давно не встречалось. Видимо, кто-то известил Интермир, и за Харкером послали старшего офицера Джея. Тот провел Джозефа через Промежуток немного поближе к Базе, но тут начались проблемы. На этом месте составитель досье начинает мутить воду. Но я предполагаю, что маги сцапали новичка и Джею пришлось его выручать. Он был отличным офицером, и гибель его стала ударом для многих его соратников. Беру обратно свои слова о том, что Джозефу Харкеру пришлось несладко, – пожалуй, это чересчур мягко сказано. Но открыто посочувствовать не могу. Даже намекнуть, что на него есть досье, не говоря уже о том, что я его читала…