Александр Тарасов
Интернационализм вам не понравился?
Есть в книге воспоминаний эмигранта Дмитрия Мейснера такой эпизод. Обреченная Чехословакия, отданная на съедение Гитлеру в Мюнхене. Немецкие войска движутся к Праге. В городе паника. Над трубами министерских зданий поднимается черный дым: жгут секретные документы. Во французском посольстве в Праге собралась огромная толпа (в значительной степени эмигрантская) в ожидании виз на выезд из гибнущей страны. Неразбериха, бардак, очередь еле движется, кто-то привычно ругает извечный французский беспорядок. "Погодите, – раздается вдруг голос из очереди, – скоро вы узнаете, что такое образцовый немецкий порядок!"
Я вспомнил эту историю, заметив изменившийся тон наших "демократических" изданий. Они вдруг заговорили о "приоритете личности над нацией", об "узости национального мировоззрения", а трижды я даже прочитал ностальгические вздохи о "дружбе народов". А ведь только вчера они утверждали, что это словосочетание – из капеэсэсовского "новояза", из той же оперы, что ненавистное им слово "интернационализм". Что же изменилось? Выпущенный ими джинн начинает пугать их самих?
Разве не те же самые издания еще два-три года назад крыли интернационализм последними словами, клеймили его на чем свет стоит? И "дьявольская выдумка большевиков", и "идеологическое прикрытие экспорта революции", и "средство для уничтожения национальной самобытности", и бог знает еще что.
Причем география атаки на интернационализм была исключительно широкой – от прибалтийских изданий (кроме интерфронтовских), изданий "Руха" и до "демократов" Самары ("Кредо", например) и Дальнего Востока.
В тех же рядах шагали и московские "демократы". "Московские новости", "Огонек", "Комсомольская правда", "Столица", "Литературная газета", "Аргументы и факты" – самые известные издания "демократического" лагеря с упоением распинали ненавистный интернационализм.
Впрочем, и "патриоты" от них не отставали. Разница была только в том, что "демократы" называли интернационализм его собственным именем, а "патриоты" дали ему псевдоним "космополитизм". А так – все одинаково. Одинаковая анафема. И одинаковый идеал противопоставлялся "дьявольскому большевистскому изобретению" – "национальное возрождение".
Вот, дескать, все "корни" у нас забыты, загублены окаянной безбожной коммунистической империей, а вместо национального самосознания насаждался изуверский интернационализм. И делалось это, оказывается, для того, чтобы лишить людей этих самых "корней", превратить их в безликую массу, в покорных винтиков. Говорили об этом все дружно – и "левые", и "правые" – от "Дим Димыча" Васильева до Галины Старовойтовой.
При этом, однако, можно было заметить странные вещи: "патриоты" с цифрами и фактами на руках доказывали, что "самым пострадавшим" от интернационалистов-инородцев был, разумеется, русский народ (и даже намекали, что знают, знают, какая именно нация этот интернационализм придумала), а "демократы", верные своему союзническому долгу (зря, что ли, у прибалтийских Народных фронтов учились?), напирали, что, напротив, интернационализм национальным окраинам навязывался из Москвы, что интернационализм – это псевдоним политики русификации и антисемитизма.
И все славили национальное возрождение, каковое, оказывается, превратит "забитых, замордованных" интернационализмом людей из покорных исполнителей, безропотных винтиков в свободных, независимо мыслящих, твердо держащихся своих "корней" Личностей.
И никто почему-то не задался вопросом: а что, солдаты фашистской Германии не были послушными исполнителями и безропотными винтиками? А ведь там интернационализмом и не пахло. А пахло как раз пресловутым "национальным возрождением".
Но, собственно, никто этим вопросом и не собирался задаваться. Сознательно. Цель была другой. Рядовому советскому читателю вбивали в голову мысль, что он – жертва национального угнетения со стороны страшного монстра под именем "интернационализм". Зачем, скажете?
А затем, что разъединенным народом легче управлять. Это старый, древнеримский еще принцип: разъединяй и властвуй. И я утверждаю, что все те, кто публично и методично проклинали интернационализм ("космополитизм"), – делали это именно в целях разъединения народов страны и натравливания их друг на друга.
Великое ограбление народов готовилось еще тогда, и было ясно, что никто не даст себя безропотно ограбить, если не указать ему нового "страшного" врага и не запугать его этим врагом.
Многотысячелетняя практика показала, что нет лучшего пугала, чем иноверец, инородец, иноговорящий сосед.