— Значит, случайно?
— Что случайно? Кто это там?
В задних рядах поднялся широкоскулый мальчик, заросший, словно мушкетер.
— Меня зовут Алик. Я сказал, что подпространственные трассы открыты случайно.
— Ну… в какой-то мере это так… — Командор нервно улыбнулся. Многие открытия сделаны случайно.
— В науке все взаимосвязано, поэтому случайностей быть не должно!
— Например? — ядовито спросил командор.
— Например, идея нейтринного телескопа вытекает из общей теории поведения фотонов в гравиполе.
Командор пил джагг стаканами. Мушкетер объяснял:
— В поле тяготения Земли фотоны сходят с прямолинейного пути и собираются в одной точке. Это доказал Цвикки.
— Гравитационная линза! — поддержал Алика бант.
— Потоки нейтрино искривляются в гравиполе, как и фотоны. Следовательно, можно построить в пространстве нейтринный телескоп. Работы Палидеса, Костова, Пшебжаминьского логично продолжают друг друга.
Джагг в сифоне кончился. «А ведь им наплевать, что я тот самый легендарный командор, — подумал Камал. — И не поглазеть на знаменитость собрались они. Им интересен не я, им интересно мое дело. Вот так влип!.. Распустил хвост перед коллегами… Как же вывернуться?» Словно прочитав его мысли, девочка с бантом бросила спасательный круг:
— Командор, сформулируй цель полета «Гагарина»!
— Это я могу, — обрадовался Камал. — Основное требование к гравилинзе выражается формулой: максимальная масса при минимальном диаметре. Так? Идеально этому условию отвечают коллапсары. Поэтому «Гагарин» летит в созвездие Волос Вероники. Это в тридцати четырех парсеках от нас. Оттуда открывается вид на ядро Галактики, невидимое из солнечной системы из-за черных облаков, которые непрозрачны даже для нейтрино.
Ребята заинтересованно молчали, и Камал воодушевился:
— Мы совершим семь подпространственных нырков и выйдем на орбиту коллапсара вблизи точки, где фокусируются нейтринные потоки из ядра Галактики. В качестве регистратора нейтрино применим батареи Пшебжаминьского.
— Источник позитронов, конечно, самарий? — спросил Алик.
— Естественно.
— Не логичнее ли взять прометий? — возникла справа узкоглазая якуточка.
— Нет, — отверг Алик. — Он радиоактивный. Лучше празеодим.
Тут, как по сигналу, со всех сторон посыпалось:
— И вообще эмиттерные батареи слишком грубы!
— Это даже Пшебжаминьский понимает!
— Если черные облака не пропускают нейтрино…
— Анна, а чего Алик дерется?
— …значит, нейтринный поток можно модулировать по интенсивности!
— Подзатыльники не аргумент!
— Можно даже отражать нейтринный поток!
— И строить телескоп на другом принципе!
«Сюда бы наших астрофизиков, — растерянно думал Камал. — Однако… Ай да мальчики и девочки!»
Анна встала и медленно двинулась вдоль рядов. Постепенно гвалт умолкал. Разгоряченные дети усаживались на места. Камал безуспешно пытался налить джагг из пустого сифона. Он вспотел, как при выходе из подпространства.
— Нейтрино несут информацию о состоянии ядра Галактики. — Командор говорил торопливо, чтобы быстрее кончить. — О взрывах сверхновых звезд и так далее. Обещаю вам, что экипаж «Гагарина» принесет уникальную информацию, которая еще более расширит пределы человеческих возможностей. — Камал подумал и заискивающе добавил: — Может, братьев по разуму встретим… Все, я иссяк. Вопросы есть?
По всему залу мгновенно выросли руки с розовыми ладошками и растопыренными пальцами. Они качались из стороны в сторону, тряслись от нетерпения. Они готовы были проткнуть командора насквозь. Камал испуганно огляделся.
— Товарищи! Честно говоря, я не готов к сегодняшней встрече. И на вопросы ответить не смогу. Давайте договоримся: после возвращения «Гагарина» я снова приду к вам, а?
Зал недовольно загалдел. Анна подняла руку:
— Спокойно! Сделаем так, как просит гость. И поблагодарим за беседу.
— Спа-си-бо! — грянули ребята, и через несколько минут конференц-зал опустел.
Уже садясь в птерокар, Камал сказал Анне:
— Поистине баргузин! Едва жив… Прости, никак не пойму: что за странное сооружение? — Он кивнул на ребристый купол в другом конце крыши.
— Астрономическая обсерватория.
— Та-а-ак… Послушай, устад… — Камал неловко щурился и смотрел в сторону. — Ты же видела, что я несу чепуху. Почему не остановила?
— Зачем? — Анна впервые улыбнулась. — Ты помог мне. Дети максималисты. Они считали, что венцом человечества являются солнцелетчики. Теперь они так не считают.
— Понятно. — Командор вздохнул. — И не боязно с ними?
— Я их люблю, — пожала плечами Анна.