Я сидел в транспортере, вместе с двумя неписями, радистом и оператором радара. Этот вариант транспортера не имел боевых турелей, он предназначался именно для поисково-спасательных работ, или использовался в качестве передвижного КП. Машина, во главе колонны из четырех таких-же, медленно катилась в заранее оговоренный квадрат. На Лиде не было никаких аэродромов с посадочными площадками: зачем, если переброска осуществляется путем телепортации? Единственный полк ударных истребителей, который базировался в нашем тылу, на испытывал необходимости в длинных ВПП. Основательно потрепанные ПВО противника, в первые дни конфликта, ВВС Лиды насчитывали ровно пять машин укороченного взлета и вертикальной посадки. Проектировались они в качестве морской авиации, для авианосцев, но, увы, оказались невостребованными в этой роли. Эпоха громадных авианесущих кораблей канула в лету. Зато эти самолеты как никакие другие, отвечали условиям, в которых сейчас находились. Взлет прямо из подземного хранилища, с полосой, в двести пятьдесят метров длины, находящейся под землей, и плавно изгибающейся вверх перед выходом на поверхность, для Яковлевых 341 — сущее баловство, особенно, с твердотопливными ракетными ускорителями. Вертикальная посадка — да, более сложный элемент, плюс — сжирает огромное количество топлива, и нервов пилота. А взлет — так, семечки… Ожила тактическая связь. “Кот, танцы начались. Работаем.” Тут же, практически одновременно, заговорил оператор. “ До сорока отметок, свои, высота тридцать, противоракетный маневр, расходятся веером”. Спустя две секунды: “Наблюдаю множественные пуски ракет”. Я задействовал оперативный столик транспортера, вызвал карту, уменьшил масштаб. Наши начали наступление. Сплошное зеленое пятно, в районе первого полка, надвинулось на красные, неровные полосы обороны противника. “ Противоракеты работают по ракетам ПВО” — Оператор трудился не покладая рук — “Минус два шаттла”. “Очередной залп ПВО. Множественный запуск противоракет. Шаттлы, высота двадцать шесть, скорость падает. Минус три шаттла…” Я увеличил масштаб на столике до максимального, одновременно слушая комментарии оператора. Похоже, Самураю удалось смять первый эшелон обороны. Отметки БПТ, и россыпь точек, которыми отображались наши бойцы, продвинулись, по крайней мере, на километр за позиции противника. Вот черт… Очень хотелось оказаться там, в гуще событий. “ Шаттлы. Высота двадцать, скорость девятьсот. Минус три. Залп ПВО противника… Не по челнокам. Повторяю, залп произведен не по челнокам. Ракеты идут в сторону позиций первого полка.” Так. Похоже, Брекман начал массированный налет БПЛА. Вовремя. На карте войска Самурая создали уже очень солидный плацдарм. Продвижение строго вперед прекратилось, половина техники и бойцов начали работать вдоль оборонительных сооружений, расширяя прорыв. “Шаттлы. Высота четырнадцать”. Подал голос радист:” Связь, связь. Десантный корабль восемь. Квадрат принял.”
Я сменил масштаб карты, радист скинул предполагаемые сектора посадки челноков. Так. Половина идет ко мне, половина — к Кузе. Отлично.
— Оператор, что там по ПВО?
— Пусков нет. Повторяю, пусков нет. Лейтенант, птички в небе!
Спустя пару секунд после этого заявления раздался оглушающий рев. Над транспортером, едва ли в двадцати метрах над землей, пронеслись “Яковлевы”
— Идут в сторону прорыва. Пусков ПВО по прежнему не наблюдаю.
Самурай разошелся во всю. По карте выходило, что захваченная область достигла уже пяти километров по периметру. Я опять вернулся к своим заботам.
“ Челноки в режиме посадки. Высота пять, снижаются. Расчетное время…”
Десантирование прошло достаточно успешно. Лихой наскок собранных в кулак войск, под командованием Самира, чуть не превратился в наступательную операцию по разгрому всех войск противника. Увы, но, опомнившись, конфедераты ввели в бой несколько штурмовых комплексов “МАМАШКА”. Наши были вынуждены отступить на исходные позиции. Из тридцати девяти челноков потеряно восемнадцать. Увы, но часть оборудования телепорта — тоже потеряна. Зато — станция сверхдальней связи, позволяющая переговариваться с космической станцией, уцелела. Живем! Но, самое главное, на двадцати одном шаттле, к нам прорвались четыре отделения бойцов НПС, и восемнадцать офицеров — игроков. Плюс двенадцати не повезло, и сейчас им приходилось продолжать игру, проводя время в медицинских боксах госпиталя. Среди восстанавливающихся, и пока не способных к действиям, находился комендант форпоста, фактически — командующий всеми силами, полковник Федун, капитан Миронов, встретившийся мне еще в песочнице, и старые знакомые по учебке — Валь_Кирия и Толян-77.
15. Чудо конструкторской мысли
Мы с Брекманом стояли около базы. Просто вышли немного прогуляться, после подсчета потерь и подкреплений.
— Думаю, противник получил чувствительный щелчок по носу — сказал майор. — Одна проблема, в следующий раз придется придумывать что-то новое. Дважды один и тот-же фокус не проходит. Эх, жаль, что телепорт не удастся восстановить! Связь — это прекрасно, это великолепно, но восполнять выбитых бойцов, по радиоантенне, пока что никто не научился.
— Это точно. Слушай, а не попробовать ли нам прорыв на другом участке?
— Нет. Потому, что их ИгрИскИн тоже учится. И уроки запоминает с первого раза. Вот, смотри. Почему нам повезло, и целая куча шаттлов сумела прорваться сквозь заслоны ПВО?
— Ну… ПВО пришлось работать одновременно и по челнокам, и по БПЛА, приоритетная цель не была выбрана, может, поэтому?
— Это, конечно, тоже сыграло свою роль. Но кроме этого был еще целый комплекс факторов. И не в последнюю очередь то, что при массированном применении ракет ПВО, у них банально кончился боезапас. Слишком давно тут не требовалось напряжения сил противовоздушной обороны в таком масштабе. Да, изредка им приходилось работать по десятку — двум БПЛА. Но там — как? Долбанули, сбили — сиди, кури. Жди, пока мы снова соберем рой беспилотников. Единственный выстрел установки, и небо — снова чистое на неделю. Куда спешить, зачем подвозить запасной боекомплект, если у тебя есть на это целая неделя в запасе? К тому-же, через неделю, тебе снова придется сделать единственный залп. Понимаешь? Завод в это время занимается сборкой БПТ. Тратить время и ресурсы на ракеты? На кой? Успеется. Поэтому, под конец боя, я даже Яки выпустил. Они, правда, всего один заход сделали, но и этого хватило. Могли бы и два, да там Мамашки были на подходе, а у Мамашек — свои ЗРК, и очень неплохие…
— Кстати, а почему у нас нет таких штурмовых комплексов? Ну, Мамашек, или Шакала…
— По Шакалу скажу так. Это новейшая разработка. Да, она — на основе наших, земных технологий, но именно сам ШАКАЛ создан конфедератами. Мы пока не располагаем возможностью провести разведывательную операцию такого масштаба, чтобы выкрасть чертежи комплекса из логова “конфеток” на Фее. Мамашки… Ты ведь еще с ними не знаком, так сказать, лично, да? — майор улыбнулся.
— Не доводилось. БПТ — да, а вот Мамашки…
— Пойдем, покажу — Брекман махнул рукой, и мы прошли по коридорам базы в один из отсеков.
Над тактическим столике майор, пару секунд поколдовав над меню, развернул трехмерную голограмму. Поначалу я не совсем понял, зачем он показывает мне тринадцать танков, стоящих плотным каре, но потом начал потихоньку врубаться.
— Так… То есть, Мамашка, это просто строй БПТ, что-ли?..
— Не торопись. Смотри внимательнее.
И правда. Машины стояли вплотную друг к другу. В центре занимал место монструозного вида агрегат, размером сразу в четыре танка. Окружали его простые машины, с различным вооружением. Первый ряд представлял собой вполне обычные беспилотники, разве что, вместо одного орудия и двух, спаренных с орудием излучателей, башня каждого гордо несла по два спаренных ствола пушки, и один лазер. Второй и третий ряд танков, как-бы прикрывающих борта центральной машины всего сооружения, нес башни меньшего размера, совсем без орудий. Зато лазерных излучателей я насчитал по четыре штуки. плюс один плазер, плазменная пушка, с коротким, но толстым стволом. Корму этих танков украшали контейнеры реактивной системы залпового огня, на которых, сверху, видимо, до кучи, воткнули направляющие трех самонаводящихся, тандемных противотанковых ракет. Замыкающий ряд — две гаубичных САУ, и два БПТ без башни, но с, установленными один за другим, тремя “чемоданами” ЗРК. Брекман покрутил голограмму, потом — сменил изображение. позволив мне, во всех подробностях, разглядеть каждый из элементов Мамашки отдельно. Особенно задержался на центральной, самой большой, машине. У нее была маленькая башня, из которой смотрел вперед сдвоенный плазер. По всему периметру корпуса, вокруг башни, располагались небольшие контейнеры зенитных ракет малого радиуса действия, по два изделия в каждом. Три лазерных излучателя в шаровых установках, в верхней лобовой детали завершали вооружение.