- Я просто в восторге, майор, просто нет слов! Пресса с ума сошла, вот смотрите, вернее, слушайте!
Черные глаза Маркеса забегали по монитору:
- «Мститель снова наносит удар!» «Убит Грэм Тейлор - помним, скорбим». «Лучшие члены общества гибнут от пуль маньяка!» И вот, на десерт: «Гетто атакует!» Каково, а?! Вы молодец, майор! Год плодотворной работы, и яблочко созрело, само падает в руки! Теперь даже самые лояльные слюнтяи из имперского сената на нашей стороне.
- Очень хорошо, полковник.
Я закурил, не спросив разрешения. Закинул ногу на ногу. Этот гад определенно меня раздражал.
- Но у меня к вам вопрос, майор. Вы ведь выполнили задание несколько раньше намеченного срока, правда? Мы не совсем готовы, придется подождать несколько дней.
- Обстоятельства сложились благоприятные. Он был один, без охраны, совсем близко от меня.
- Понимаю, - полковник широко улыбнулся, - плюс еще этот мальчик, верно? Хитрый ход! Тэйлор бьет ребенка из гетто, а Мститель тут как тут! Прекрасно!
Полковник попытался придать своему красивому лицу озабоченное выражение.
- А что, кстати, с этим мальчиком? Вы ведь увели его с собой?
- С ним все в порядке, - с нажимом ответил я.
- Хорошо. Это хорошо, - снова заулыбался Маркес, потирая руки.
- Насколько я понимаю, полковник, решение уже принято. Что будет с людьми из гетто?
- Ну, досье некоторых из них будут тщательно изучены, им разрешат жить в городе. Конечно, в наш высокотехнологичный век рабочие руки практически не нужны, но некоторые из нас все еще предпочитают живой обсуживающий персонал.
- Процента три от общего числа населения, я полагаю?
- Что вы! - замахал руками Маркес. - Меньше, намного меньше. Половина от названной вами цифры.
- А остальные?
- Остальных будут судить заново.
- Куда же их всех...
- Сажать? - полковник засмеялся. - Майор, тюрем всегда не хватало, в любой стране, при любом правительстве, при любом строе... построим новые. К тому же большинство будет не посажено, а выслано из страны. Особенно это касается семейных. Такие государства, как Мозамбик, Кения, Монголия нуждаются в грамотных иммигрантах - мы их им предоставим! Сдадим в аренду.
- Продадим в рабство.
- Все лучше, чем сидеть в камере, - пожал плечами полковник. - Конечно, это немного жесткие меры, но зато мы очистим наше общество от такого позорного института, как гетто. Ведь вы именно за это и боролись. Правда, майор?
- Конечно, - кивнул я, - именно за это...
- А теперь о приятном. Ваш гонорар!
Полковник аккуратно разложил передо мной толстые пачки денег.
- Вы теперь не просто почетный член общества, вы - богатый член общества, - хихикнул Маркес.
Я пересчитал деньги.
- Вы ошиблись. Тут слишком много.
- Все правильно, - поощрительно кивнул полковник, - считайте это небольшой премией, майор.
- За что?
- Видите ли, старина Грэм учился со мной в колледже и, как ни печально, спал с моей девушкой... да шучу, шучу, - засмеялся он, увидев мое лицо. - Его контора, «Сияющая Сталь», была прямым конкурентом фирмы моего дорогого отца. Теперь дела у старикана идут в гору, печень не беспокоит. Так что вы не только оказали услугу императору, но и мне лично.
Я сложил деньги в сумку.
- Кстати, - Маркес положил широкие ладони на стол, - я слышал, вы уезжаете?
- Да, в Европу. Мне нужен отдых.
- Перед новыми великими делами? Это правильно! Ну, не смею задерживать. Как прибудете обратно - сразу ко мне, идет? Для такого человека, как вы, у меня всегда найдется дело...
Через неделю я поднимался по трапу самолета, улетающего в Европу. Не знаю, кем я себя чувствовал в тот момент. Мстителем? Наемным убийцей? Обманутым человеком, заблудившимся среди своих и чужих амбиций? Одно я знал точно - я не вернусь в это совершенное общество, к созданию которого приложил столько усилий. На последней ступеньке я обернулся. Аэродром находился на холме, город был как на ладони. Над Восточным гетто поднимался густой черный дым. Это не был привычный смог, это был дым горевших домов. Операция, долго вынашиваемая городской полицией, началась. Я вошел в самолет, ответив улыбкой на дежурную улыбку стюардессы. Надеюсь, отец Марка послушался меня.
Михаил Бочкарёв
Чайный гриб
Гиндесбург Фирзякин открыл дверь своей квартиры и увидел в прихожей свою жену. Жена мыла пол, согнувшись дугой. Внушительных размеров таз был наполнен мутной и грязной водой, в которой плавала шелуха от семечек, скомканные комочки кошачьей шерсти и фантики от конфет. Фирзякин брезгливо наморщился.
- Чего нос воротишь, пистон пробитый? - сказала она, с силой кинув тряпку на пол.