- Это его любимая, - привела меня в чувства баба Маша. - смотри, сынок, тут еще одно место под картину. Порадуешь старика? - она вложила пирожок мне в ладонь.
- Не знаю, не могу писать - вдохновения нет... - я надкусил пирожок. С капустой. Обожаю с капустой.
- А ты нарисуй того, кого нет на этих картинах.
- Кого же это? Вроде все есть.
- Ну как же все? Смотри вот Старый мой, вот Денис - Рыбак, как всегда, щурится на солнце. Это Слава - Бандит, ну и лицо у него, и правда, разбойник, и татуировка тюремная какая-то. Рома - Байкер, самый старший из вас, Димка - Юрист, даже здесь с аккуратной прической. Дед часами может смотреть на эти картины и рассказывать о каждом, вы ему как родные... Одного не хватает, длинного такого, с бородой. Догадываешься, кого? - она опять улыбнулась.
- Женьки Художника... - услышал собственный голос, - но как же я себя нарисую? Да и муза давно забыла дорогу ко мне.
- Я долго смотрела на твои картины - на них всех одно и то же место... Наверно, твоя муза ждет тебя именно там. Сам приди к ней, а там и себя увидишь, - как она узнала? Даже не стал гадать.
- Баб Маш, а на машине сейчас на Старый мост добраться получится? Нет? Ладно, пешком схожу ради такого дела, - я быстро запихал в себя остатки пирожка.
- Пешком не успеешь - стемнеет. Буран возьми, на нем за двадцать минут домчишься. Вон в том сарае стоит, - морщинистая рука указала на окно.
- Да неудобно как-то, да и управлять я им не умею.
- Все удобно, бери. Денис умеет - вдвоем езжайте. Как раз к приходу старого обернетесь. Дениске пирожков возьми.
Взяв три пирожка для друга, я выбежал на улицу. Солнце ползло к земле - надо было торопиться.
Ворвавшись в зимовье, застал Денчика в той же позиции.
- Женя, ты больной, что ли? Пошел за рассолом - пришел с пирожками. А что, молока не было до кучи? - красные опухшие глаза прожигали на мне дырку.
- Брядь, рассол... Нет времени... - достал бутылку портвейна и протянул страждущему. - Одевайся, надо ехать.
Через пять минут мы уже были у прогревающегося снегохода. Рыбак успел всосать бутылку за этот небольшой промежуток времени - самочувствие его улучшалось на глазах.
- Всегда знал, что вы, «творческие», - больны на всю голову. Что, муравейник закроется? - но спорить он не стал.
Он сел на стального коня и, развернувшись в дрифтовой манере в нужном направлении, изрек:
- Полетели, запрыгивай, - прямо наш Байкер.
Он ехал на мост. Но я же не говорил, куда мне надо?
- Как ты узнал, куда ехать? - спросил я на ходу.
- Не тупи, Художник. Куда ты еще можешь так торопиться! - он засмеялся во весь голос.
Успели.
На мосту встали на то же место, что и десятки раз до этого. Я открыл последнюю бутылку портвейна и, сделав глоток, протянул её другу.
- Скажи, а ведь ты и не собирался ехать на море? Специально меня сюда притащил? - я посмотрел на него без упрека.
- Да, специально. Дед просил - боялся помереть, так и не увидев ни тебя, ни остальных. Роман ушел «дорогой цветов», Славке - сколько еще сидеть? Пять, шесть лет? Димка в своем Челябинске застрял - уже шесть лет, как не приезжает... Тебя - хрен заставишь поехать. Вот и пошел на небольшую хитрость - знал, что ты забыл, как здесь хорошо... Ты на море зачем хотел? Что ты там зимой забыл? - он смотрел прямо мне в душу.
- Не знаю, наверно, вдохновение найти, - сказал первое, что пришло в голову.
- Так ты на месте, я же все твои картины видел. Что ты рисуешь? Серый город? Танки? Девок всяких? Вот и ушло вдохновение от тебя - растратил ты его на «пустое». Помнишь, как мы сомов под мостом этим хотели поймать. Подрывали запасы деда и бежали сюда. Что мы им только не бросали - и хлеб, и огурцы, и червей. Так и не поймали ни одного. Только от Михалыча люлей зря получали. Помнишь? - он протянул мне бутылку.
- Помню... огурцом надо было попасть в самого здорового, - я сделал глоток.
- Помнишь - хорошо! Теперь гляди на солнце - сейчас полетит, - он выхватил бутылку.
- Кто полетит?
- Просто смотри!
Закат был непередаваемый: из багрового солнца текла кровь, смешиваясь с молоком неба, она приобретала разные оттенки: розовый, красный, желтый. Облака разошлись в стороны, пропуская светящийся диск. Звезда уже зашла на половину, как вдруг... Над нами пролетела огромная тень. Сказочный зверь опирался могучими крыльями на воздух. Я ощутил ветер. Шея его изогнулась, горящие зеленым глаза впились в меня. Сделав круг над нами, ящер полетел дальше к Солнцу. Чешуя играла всеми цветами радуги, когтистые лапы были поджаты к сильному телу.