_____________________________________________________________
*Hände hoch!(нем.) - Руки вверх!
- Послушайте, - Ивана больше волновала собственная судьба, нежели неведомых германцев, - вы дорогу знаете?
- Знаю, - кивнул мужик.
- А куда?
- А куда тебе надо? Я тута все дороги знаю.
- Да мне бы хоть до какого-нибудь жилья добраться. Заблудился я.
- До жилья, говоришь, - мужик подёргал себя за бороду. - Ну, а эта дорога, - кивнул он на злосчастную тропинку, - чем тебе плоха?
Иван нервно хохотнул.
- Вы не поверите! Я по ней этой ночью трижды ходил. Все по своим же следам, и каждый раз выходил на эту проклятую поляну!
- Ты проклятиями-то не больно разбрасывайся! - одёрнул его незнакомец. - А поверить - поверю. Отчего ж не поверить. Это тебя, паря, стал быть, леший по лесу водил.
- Леший?!.
Иван хотел возразить, однако припомнив ночные свои скитания воздержался. Кто его знает, что в этой глуши водится. Может, и правда леший.
- Он самый, - закивал мужик. - Тебе, чтобы из лесу выбраться, уважить надо бы хозяина.
- А как?
- Известно как. Пирогом его угостить. Махорки да самогончику не пожалеть. Есть у тебя пироги-то?
- Нет, - мотнул головой Иван.
- Так я и думал, - вздохнул мужик. - Ну кто ж в лес без пирогов-то ходит?! А самогон с махоркою есть?
- Тоже нету.
- Вот тогда и морозь зад в сугробе!
Мужик сплюнул сердито и вроде бы собрался уходить, чем не на шутку встревожил Ивана. Мигом вскочив на ноги, он, замерзшими пальцами рванув замок кейса, протянул вторую бутылку «Camus» и початую пачку «Winston».
- У меня вот, коньяк есть! - взмолился молодой человек. - И сигареты!
Мужик остановился, принял то и другое, оглядел, прищурившись, и лихо свернув пробку, одним глотком выпил сразу полбутылки. Даже не поморщился. Облизнулся только.
- Ничего квасок, - одобрил он. - Пахучий.
Сунув бутылку за пазуху и вытащив оттуда же трубку, незнакомец набил её табаком из двух выпотрошенных сигарет. Иван ошалело глядел, как тот прикуривает... запалив трут огнивом.
Когда густой дым рассеялся в морозном воздухе, мужик длинно сплюнул и скорчил недовольную мину.
- Дрянной у тебя, Ваня, табачок. Ну да, у нас тут с махоркою-то прям беда. Так что, стал быть, сойдет. Ладно, выворачивай наизнанку свою шанелку да обувку с одной ноги на другую перекинь.
- Зачем?! - растерялся Иван.
- Затем, что положено так.
Иван ни в коем случае не считал себя знатоком русского фольклора, однако теперь смутно припомнил, что прежде слыхал когда-то о такой примете.
Решив не перечить чудаковатому незнакомцу, он сделал, как тот велел, и хоть чувствовал себя донельзя глупо, ни возмущаться, ни ворчать не стал. В конце концов - наплевать. Лишь бы выбраться из проклятущего леса!
Мужик, окинув взглядом Ивана, кивнул довольно, улыбнулся щербато да желтозубо, и поманив его пальцем, шагнул на утоптанную стёжку.
Переобутые туфли нещадно жали, но, несмотря на это, идти вслед за бородатым мужиком оказалось неожиданно легко. Ноги больше не проваливались в снег, да и сама тропинка отчего-то перестала петлять меж деревьев, став вдруг прямою, как авеню.
На ходу Иван быстро согрелся. Перспектива сгинуть в лесу, вроде бы, уже не угрожала, и оттого, должно быть, вернулась способность нормально соображать.
- Простите, - окликнул он мужика, - а как вас зовут?
- Не прощу, - отозвался тот, не замедляя хода и не оборачиваясь. - Чего ты меня всё на «вы» кличешь? Я тута один, не считая тебя.
«Тыкать» незнакомцу, который, к тому же, явно старше, было немного неловко, однако раз уж ему так комфортнее, то почему бы и нет. Тем более, кто знает, какие нравы в этой глухомани.
- Ну, хорошо, - согласился Иван. - Как тебя зовут?
- То-то. А, звать меня можешь... да, хоть бы, Ерофеем Фомичом.
Имя-отчество звучали патриархально, однако после огнива удивления уже не вызывали.
Попытавшись поравняться со своим провожатым, Иван прибавил шаг. Тщетно. Только запыхался. Мужичок шел вроде бы и не быстро, но догнать его никак почему-то не выходило.
- Ерофей Фомич! - оставив попытки, вновь окликнул его Иван. - А вот ты про немцев говорил.
- Про кого?
- Ну, про германцев.
- Говорил, - не стал отрицать Ерофей Фомич.
- А, это что же, те германцы, которые здесь во время войны были?
- Они самые.
- Как же так? - Иван и не пытался скрыть сомнения в голосе. - Ты что же войну помнишь? Она же закончилась давно, а ты говоришь, что они тут недавно ходили.
- Хм... - мужичок, кажись, призадумался. - А, когда война-то закончилась?