- Да мы не за этим к вам, - перебила её подруга. - Мы из бухгалтерии со склада. Насчет квартального отчета. Вы забыли бумаги подписать. А мы сдать не можем отчет.
- Какой отчет? В четыре часа ночи. Вы что?
- Это очень важно. Завтра все надо сдать. А то, что мы так выглядим, вы не смотрите. Мы со спектакля. Играли в пьесе по роману Козьминского - «Дама в сигаретном андерграунде». Замечательная пьеса. Особенно сцена с убийством петуха.
- Какого петуха? - Дунаев вдруг понял. Кто-то решил над ним подшутить и подослал двух этих дур, несущих черти какой бред.
- Как бы там ни было, - встряла в разговор первая девушка, - нам необходима ваша подпись.
И она протянула Владимиру тетрадь, вынув её из кожаной сумки. Лист был исписан непонятными символами, и в самом его низу имелась выделенная графа. В эту графу сумасшедшая и ткнула пальцем и умоляюще посмотрела в глаза Дунаева.
- Подпишу, и вы уйдете?
Обе психопатки синхронно кивнули.
- Вы могли бы написать так. Таисии и Венере в память о прошлом? - сказала вдруг та, что была в платье.
«Они точно сумасшедшие. Или это подстава, и меня сейчас снимают на скрытую камеру», - решил Дунаев. Но, тем не менее, написал, что его просили, и быстро захлопнул дверь. Он прошел в комнату к компьютеру и только хотел приступить к рассказу, как вдруг услышал громкий и настойчивый стук в дверь.
«Ну всё! Сейчас я им дам память о прошлом!» - решил он и побежал к двери.
- Я слышал, у вас некоторого рода неприятности? Что ж, я могу вам помочь, - на пороге стоял человек лет тридцати пяти. Он был одет в милицейскую парадную форму тридцатых годов, а из-под фуражки торчали две русые косички, как у какой-нибудь ученицы на первом свидании со школой. Одни глаз у него был синий, а второй совершенно черный, как погасший уголек.
Дунаев понял, что розыгрыш переходит все границы. Он вышел из квартиры и, слегка оттолкнув нового клоуна, пробежался по лестнице вверх, надеясь обнаружить там пьяных и хохочущих дружков. Но там никого не оказалось. Тогда он спустился к квартире.
- Вас кто подослал? Витёк? - спросил он.
- Какой Витёк? - удивился тип с косичками.
- Чего вы мне тут цирк разыгрываете, - психанул вдруг Дунаев, - я занят. Я пишу!
На это визитер округлил глаза и побледнел.
- Что вы пишите?
- Что надо, то и пишу! Донос на вас всех в полицию.
- На кого, на нас? У вас кто-то уже был? - испуганно спросил тип, и глаза его сделались огромными.
- Всю ночь ходят придурки какие-то, - пожаловался Дунаев.
- Странно-странно. А ведь я должен был быть первым, - сказал фальшивый милиционер, - вот что мы сделаем. Вы сейчас опишите мне этих, кто у вас был, мы составим протокол, и я завтра же всё решу! У вас чернильные принадлежности найдутся?
- Пошел к чёрту! - и Владимир решительно захлопнул дверь перед носом стремящегося зайти в его квартиру шута в фуражке.
Дунаев нервно курил у окна. Уже светало, и надо было собираться на работу, а он так и не сумел уснуть. Ночью еще несколько раз в дверь его звонили и стучали, но он никому не открыл. Всё это казалось ему в высшей степени странным и наглым. Если это был розыгрыш, то был он просто отвратительным и безвкусным. Дунаев грешил на друга Витька. Только этот идиот мог придумать такое. Непонятным оставалось одно, как он, бездельник и вечный нахлебник, смог убедить столько людей участвовать ночью в этом безобразном маскараде? На работу идти совершенно не хотелось, и не было сил, но Дунаев иного заработка не имел и пришлось ему одеться, съесть наскоро бутерброд с кофе и выйти из дома. Он добежал до остановки точно тогда, когда его автобус захлопнул дверь и тронулся.
- Говнюк! - крикнул вслед уходящему транспорту опоздавший. Он сел на скамейку под пластиковой крышей и печально уставился в горизонт, простирающийся над крышами пятиэтажек.
- Здравствуйте.
Дунаев увидел, как серое панно города затмил появившийся в поле его зрения объект в виде женщины преклонного возраста.
- Здравствуйте, - ответил он.
- Чудесная погода, не правда ли? - улыбнулась старушка совершенно идеальной челюстью.
- Да? - усомнился Владимир. Серый осенний день при всем желании нельзя было назвать чудесным.
- Вы пассажирский экипаж ждете? - прищурившись, уточнила она.
- Жду. Автобуса.
- Да-да конечно. Автобуса! Поразительно тут у вас хорошо. Вспоминается детство. Юные годы. Я уже не молода, как видите. С возрастом приходит особенное чувство ностальгии. Теперь всё не так. Все летает, жужжит, искрится. Новое поколение совсем шибанутое, не то, что прежде. Помните олимпиаду? Как прекрасно было?