- Вы у меня спрашиваете? - Шурка заморгала. Два месяца ещё трудится у них, девка хорошая - но невпопад как брякнет...
Молодость, молодость... Надежда Александровна полезла было в свою сумочку с медицинской документацией.
- Вы кого ищете? - у крайнего домика стояла скуластая женщина из местных, почти старуха - в одной руке поводок с дружелюбно улыбающейся лайкой, в другой - с козой, которая тоже, кажется, улыбалась.
- Да и вас, и всех, кто тут живёт! - крикнула Надежда Александровна.
Шура, взвизгнув, достала телефон и кинулась фотографировать троицу, даже не спросив разрешения. Тётка щербато улыбалась, коза блеяла, собака урчала - все четверо были довольны. Тётку звали Маша.
- Может, с вас и начнём? - Надежда Александровна зашуршала в сумочке с документацией.
Через две минуты, пока тётя Маша привязывала козу и лайку во дворе, они оглядывались в сенях, увешанных оленьими шкурами - сильно бил в нос их запах, и ещё солёной рыбы, и ещё вони переносного генератора - такими каждая семья в этом посёлочке, не перебравшаяся в другое место, снабдила своё хозяйство - электростанции тут уже давно не было. Выхлопная труба была выведена наружу, но, естественно, выхлоп солярки проникал внутрь.
Осмотр проводили в единственной комнате хибары. Бедненькая - стол, табуретка самодельная, выкрашенная коричневой краской, над кроватью Бог знает с каких времён матерчатый коврик с луной, соловьём и тощей русалкой, сидящей на чём-то вроде зелёного камня и слушающей соловья.
Тётя Маша оказалась практически здорова - ну, давление слегка понижено.
Кинулась было поить гостей чаем, но Надежда Александровна подняла ладонь:
- Рано, рано! Пока ещё тройку семей обойти надо...
- Соседей моих навестите первым долгом - зачастила хозяйка. - Он инвалид сам-то...
- Ну, пойдёмте к инвалиду, если так, - Надежда Александровна, как всякий профессионал в этой области - уже четырнадцать лет такой жизни, в поездках с медбригадой, - навидалась и инвалидов, и ножевых ранений, и ещё много чего...
- Только тут вот аккуратнее, - тётя Маша тараторила, пока они одна за другой заходили через деревянную ограду, где разбитые штакетины были перемешаны с разномастными досками.
Почему «аккуратнее», Надежда Александровна поняла, едва войдя во дворик: по левую сторону от крыльца, практически начиная сантиметров с сорока от увечной ограды, было вырыто нечто вроде могилы, или скорее прямоугольного котлована, приблизительно два метра на два с половиной, а глубиной около полуметра. Посредине ямы возвышался конус земли метра в два.
Надежда Александровна удивлённо задумалась, для чего это всё, пока они поднимались на крыльцо - такое ветхое, что страшно ноге было провалиться сквозь сгнившую доску.
Прошли через полуразвалившуюся веранду, заваленную всяким хламом, постучались в обитую войлоком дверь, и через пару секунд тишины прошли в дом.
Хозяин и хозяйка стояли посреди первой комнаты, она же, судя по обилию утвари, - кухня. Печка потрескивала. В следующем дверном проёме виднелся обшарпанный шкаф и грязный диван - наверное, там спальня.
В глаза Надежде Александровне сразу бросился какой-то непропорциональный вид обоих: она - ниже ростом, щуплая, бледная, почти жёлтая. Глаза бегающие.
Он - полная противоположность: роста выше среднего, толстый, живот словно готов порвать футболку, прикрывавшую его наполовину - виден был пупок, жировые складки свисали.
Смуглый, голова с короткой стрижкой, глазки, и без того узкие, смотрели пристально, словно в глаза врачу, и в то же время сквозь, куда-то дальше.
Тётя Маша зачастила:
- Вот врачи к нам приехали, к вам сразу привела!
Надежда Александровна и Шурка поздоровались.
- Где можно присесть?
Хозяйка дома оказалась ещё и хромой: когда несла табуретку, подволакивала правую ногу.
- Ну, с кого начнём? - Надежда Александровна раскладывала содержимое «неотложки» на столе.
- С меня! - хозяин шагнул вперёд и снял футболку. Надежда Александровна попросила ещё одну табуретку, замерила ему давление, оказавшееся немного повышенным.
Затем, подняв пациента, принялась прослушивать сердце - работе того и молодой мог позавидовать. И тут уловила взгляд - пожирающий: маленькие узкие глазки окидывали её фигуру. Надежда Александровне, словно наяву, показалось, как нечто коснулось её груди и, метнувшись к низу живота, туда упёрлось... В нос ударил запах пота, какого-то... звериного, дикого пота - Надежда Александровна, стряхивая навалившееся вдруг оцепенение, попросила его повернуться спиной.