- Зачем ты помогаешь мне? - пролепетал я.
- Затем, что теперь ты будешь служить мне и всем старым богам, а не только этому вашему небесному конунгу Иисусу, - сказал Игг.
- Нет! Я служитель христов, я не могу! Ты - Дьявол! - крикнул я, понимая, что гибну.
- Выбор за тобой, - вновь ухмыльнулся Игг, - этот колдун очень силён и злопамятен, и он не даст тебе вернуться в Сельвог живым.
Я в смятении смотрел на останки колдуна, а Игг подошел ближе и зашептал, жуткий этот шепот, казалось, проникал мне в душу.
- Заберу ли я тебя или нет, зависит только от Турдис, - шелестел жуткий голос. - Если она простит тебя, то выбор останется за тобой.
И тогда я смирился. Игг учил меня, как поднимать драуга, как подчинять его, он пел и шептал, и руны на страницах колдовской книги оживали и наполнялись смыслом.
В полночь я увидел, как колдун встаёт из могилы: черви осыпались с него, падая к ногам колдуна, мерзким, шевелящимся белым крошевом, драуг вроде бы ничем не отличался от живого человека, не было видно даже следов гниющей плоти. Передо мной стоял хмурый старик, одетый в красно-коричневую кожаную куртку и штаны, руками он шарил за пазухой куртки, словно что-то искал. Бледная, не порченная могильными червями кожа на его лице светилась в неверном свете луны, а глаза, совсем живые глаза, зло уставились на меня.
- Это ты забрал мою книгу?! - отрывисто гаркнул колдун.
И хоть я знал, что меня ждет, когда читал заклятие, поднимающее драуга, которое мне сказал Игг, но всё-таки ужас, будто железной цепью, оплёл моё тело. Я неуклюже шагнул к колдуну навстречу, чуть не наступив на подол длинной белой сорочки, что дал мне Игг, и схватил колдуна за плечи, и начал облизывать его нос, а затем рот, проглатывая прозрачную, омерзительную на вкус слизь, что покрывала кожу драуга. Пока я делал это, драуг стоял смирно, словно зачарованный. Но вот вся мёртвая слизь была проглочена, и я почувствовал невиданный прилив сил.
- Хватай его! - крикнул Игг. - Не дай ему опомниться!!!
Я схватил колдуна и начал валить на землю, чтобы подчинить себе. Он с легкостью вырвался и нанёс удар кулаком мне в голову. Я еле успел увернуться. Колдун обхватил меня за пояс и кинул через бедро, я упал на край могилы, оглушённый ударом... Мы боролись какое-то время: драуг был безумно силён и ловок, он разбил мне скулу и теснил к краю могилы. Игг сидел на пригорке и внимательно следил за поединком. Драуг опять схватил меня и сжал так, что затрещали рёбра, и я закричал от боли... Игг засмеялся, вскочил и ударом своего исполинского кулака свалил драуга на землю.
- Теперь он твой, - сказал Одноглазый. - Скажешь ему, чтобы лежал в могиле смирно и не докучал тебе, и так и будет. Но больше я помогать тебе не стану, сам будешь бороться с драугами. Есть, правда, и другой способ... - Игг снова ухмыльнулся, - опасный способ, но против викингов и силачей он сгодится, бороться там не надо...
Опять пришла Сигрид и стала вновь причитать и плакать.
- Может, позвать Гуннхильд? - робко спросила Сигрид. - Говорят, она лечить умеет...
- Твоя Гуннхильд только ягнят холостить умеет, - буркнул я, и понял, что не дождусь епископа Гуннара. Пальцы мои словно приросли к корешку книги: самые первые страницы от колдуна из Бискупстунги, потом страницы, найденные в могиле Йоуна Йоунссона старшего, самого сильного колдуна из Сельвога, что хотел извести меня со своим сыном Йоуном, страницы с заклинаниями, что открыл мне сам Игг, гальдрставы, что я начертил собственной рукой...
- Принеси мне вина и кровяную колбасу, - велел я Сигрид.
Старуха качнула головой, блеснули слёзы, и она ушла на кухню.
Я снова был один, за окнами выла метель, и яростный ветер поднимал снежные смерчи: всё было, как в первый день моего прибытия в Сельвог.
Все умерли, и старая Торкатла, и жена, которую я взял после, и прекрасная Турдис, фюльгья которой с тех пор, как я совмещал мастерство эриля и службу пастора, все реже и реже являлась мне, тревожа сердце чувством вины и глубокой тоски. Те знания, что я подчерпнул из колдовских книг, те знания, что дал мне Игг, и что я открывал сам, следуя силе, что вела меня, от бога ли, от дьявола, я старался не применять против людей, но всё же изничтожал колдунов, которые злоумышляли против меня. Я пользовался и молитвами христовыми, и рунами: благословлял и лечил. Сельвог процветал, паства шепталась за моей спиной, люди знали, что сила моя не только от христовой проповеди... Однако же никто не смел становиться у меня на пути, ведь моё колдовство было сильным, много сильнее огня церковного суда.
Прошло три дня, я ослабел и не мог подняться с постели. Снежная буря разыгралась не на шутку. Олав всё ещё был в пути, и я молил Господа, чтобы он не заблудился в хейди. Этой ночью мне снился Бьяртни...