Она махнула рукой. Сказала, что если мне действительно хочется разобраться, есть смысл побеседовать с радистом. Он точно знает, кто такая огненная фурия.
- Я осмотрю место преступления, - предложила Саломея. - А ты сходи к радисту. Только будь осторожен, он чокнутый.
"А кто не чокнутый на этом судне? - подумал я, отправляясь в надстройку, радиорубка располагалась там. - Если пользоваться правилами математики, два минуса всегда дают плюс. Может статься, что радист - самый здоровый человек на судне".
Я тихонько постучал. Не получив ответа, постучал громче. Потом ещё громче. Решив, что после такого шума правила приличия позволяют мне войти, я вошел в радиорубку. Застал любопытное зрелище. Радист в широких боксёрских трусах и в майке стоял посреди комнаты. На табурете перед ним лежала шахматная доска. С полным самопогружением Оливер (так звали радиста) обдумывал ход. Подвинув фигуру, он обошел табурет кругом и встал с другой стороны. Как раз ко мне лицом.
Я осторожно кашлянул. Оливер прореагировал довольно странно: вскинулся и присел, всплеснув руками: "Кто здесь?" бросился надевать наушники.
"Штанов на бедолаге нет, - подумал я, - но наушники на голове необходимы. Понимаю. Профессиональная привычка, перешедшая в маниакальное преследование".
Оливер бормотал что-то про невидимые силы, про мертвяков и загробный мир. Уселся за рабочий стол, взял в руку ключ Морзе, затарахтел на ключе свои точки-тире. К счастью он проговаривал "выбитые" телеграфные фразы вслух и мы смогли побеседовать.
- Кто здесь? Чего тебе надо? - спросил он.
Я призадумался. Кто я - знаю, но вот чего мне надо? С чего начать?
- Здравствуй, Оливер. Меня зовут Коб. Я расследую одно дельце и хотел с тобой побеседовать.
- О чём?
- Ты знаешь, что такое огненная фурия?
Оливер подскочил, как ужаленный, подбежал к полке с книгами. Распахнул фолиант в кожаном переплёте и долго листал. Вернулся к столу.
- Страшная сущность. Очень страшная.
- Сущность? Что это значит? Откуда она?
- Это сущность, застрявшая между мирами. У неё нет тела, нет облика, нет души. Ничего нет. Она принимает вид, удобный в данную секунду. Может притвориться прекрасной сиреной, а может - цветком или пуделем, - Оливер захихикал, демонстрируя жёлтые прокуренные зубы. - Мило, правда? Пудель, который высосет вашу душу.
- Милее не придумаешь. И чего эта сущность хочет?
- А кто её знает. Лично мне не сообщили, - Оливер высморкался и внимательно рассмотрел платок, будто из его носа могло появиться нечто ценное. - И спрашивать не собираюсь. В книге описан случай, как одному из моряков фурия вошла в тело.
- В тело?
- Проникла через задний проход, - Оливер поднял указательный палец. - А выползла сквозь глазные яблоки. Спустя сутки несчастный блевал собственными кишками. Его внутренности превратились в кашу. Ты когда-нибудь видел, как паук ест муху? Прежде он приготавливает блюдо: впрыскивает в жертву свой желудочный секрет и переваривает муху в собственном теле. Фурия сделала то же самое.
- Чудовищно! - признаться, рассказ Оливера меня ошеломил. - А что будет, если фурия... допустим... откусит палец?
- Гиблое дело. Рана не заживёт никогда. Полагаю, бедняга будет страдать, покуда не издохнет.
- Понятно.
- А что, фурия появилась на "Герольде"? - забеспокоился Оливер.
- Нет-нет, что ты. Это я просто так спросил... поболтать.
Хотелось сказать радисту что-то приятное, пожелать удачи или счастья в личной жизни, однако меня смущал его взгляд. Оливер смотрел сквозь меня. Прошивал насквозь и фокусировался на стене.
"Это невежливо, - решил я. - Даже на таком несчастливом судне, как наше".
Когда я вышел из каюты, почувствовал облегчение. Неприятно находится в замкнутом пространстве с умалишенным: "Пусть даже он безумен только наполовину".
И ещё, мне пришла в голову мысль, что у Руперта намечается алиби: если палец ему отхватила фурия, это означает, что кольцо он потерял там же, в неравном "бою", на юте корабля. И, следовательно, не мог в это время насиловать Долли.
Я сообщил об этом Сэл, она ответила кратко:
- Чушь.
- Как ты можешь так говорить? Это железное алиби! Фурия откусила парню палец. Он находился на другом конце судна.
- Это он так говорит.
Опять безапелляционный тон, опять лёд в голосе. "Чем я её расстроил? Быть может, я не так хорош в постели, как утверждали мои бывшие?" - впервые я усомнился в своей мужской силе.
Я спросил, что она обнаружила на месте преступления. Сэл ответила, что ничего. "Стен, забрызганных кровью, там нет и следов никаких".
- Пустой коридор между хозяйственными складами. Долли забрела туда случайно, видимо, заблудилась. Никто ничего не видел и не слышал - никаких свидетелей. Кроме кольца у нас ничего нет.