- Она рассчитывала на меня.
Следом за доном в каюту вошел я.
Ни слова не говоря, капитан повернул пистолет и дважды выстрелил в итальянца. В комнате запахло порохом, я ослеп от вспышек и зажмурился.
- Бесполезно, капитан, - голос итальянца звучал спокойно и даже насмешливо. - Я уже давно понял, во что превратился. Меня не провести, как Руперта.
- Да? - капитан не утратил хладнокровия. - Тогда я убью её.
И выстрелил в Саломею.
Меньше всего мне хотелось, чтобы дело обернулось вот так. Я проклинал капитана, ненавидел себя, упрекал дона Бартоломью. К чему был нужен этот драматизм? Почему нельзя было просто войти и задушить мерзавца?
- О чём ты думаешь? - спросила Сэл. Её голос был едва различим среди грохота волн.
Я вынес её на воздух, положил на палубу, зажал двумя руками рану. Она улыбалась.
- Молчи милая, молчи. Я найду аптечку... бинты. Ты будешь жить.
- Ты ничего не понял, Коб. Я не хочу жить без тебя.
- Это неправильно, Сэл! - кричал я. - Как ты не понимаешь? Ты должна жить! Ты...
Её дыхание остановилось. "Если мир катится к чёрту, - разобрал я последнюю фразу, - я не хочу в нём оставаться".
Трава по пояс
Два раза дёрнуло, что-то ойкнуло в колёсах, и поезд тронулся.
"Вот и замечательно!" - Николай Сергеевич потянулся и зевнул. Теперь можно было расслабиться: купе досталось ему одному. Возможно попутчик его "люкса" опоздал, возможно, забыл выкупить билет или... да мало ли вариантов? попал под машину - кто застрахован? Главное, что теперь два дня можно чувствовать себя человеком. Без оглядки на какого-нибудь соседа.
Первым делом Николай Сергеевич переоделся в домашнее, потом вынул из саквояжа диск с любимой музыкой, вложил его в стереосистему. Зазвучал скрипичный концерт Вивальди. Дирижируя указательным пальцем, Николай Сергеевич откупорил бутылку коньяка и плеснул в гранёный стакан на полдюйма. Хрустальный бокал лежал в саквояже, но был особый шарм пить элитную французскую карболку из гранёного.
Пригубив, Николай Сергеевич лёг и закрыл глаза... блаженство накрыло волной, растеклось по жилкам от макушки до пят. "Так бы и лежал всю жизнь..."
Ручка двери запрыгала, но не поддалась, кто-то зычно матернулся с той стороны двери и надавил сильнее. Радостно взвизгнула девица. Через пару секунд возни в купе вошел незнакомец. "Помесь попа и Балды", - презрительно подумал Николаша, оглядев незнакомца. Ростом и сложением, новенький, действительно, скорее напоминал Балду. Длинными волосами и бородой - служителя культа.
- Здорово, папаша! - незнакомец протянул ладонь-лопату для рукопожатия. - Ты чьих будешь?
Цитата была с намёком, да и всё поведение, сказать честно, отдавало хамовшиной.
- Билет покажите, - ледяным голосом потребовал Николай Сергеевич. Руку, естественно, проигнорировал.
- Да я это, - хохотнул новенький. - Моё место. Просто с мужиками в тамбуре раздавили пузырёк. - Пришелец стал рыться в карманах. - На посошок. Вот я и задержался... Да где он, черти его раздери?.. неужели потерял? А ты кто, собственно, такой, чтоб я тебе билет показывал? Стюард нашего трансатлантического судна? Или, быть может, проводник, на худой конец, полупроводник? - он сощурил глаза.
Николай Сергеевич почувствовал лютую ненависть, молча встал и пошел за проводницей. "Быдло", - мелькнуло в голове.
Поход закончился неприятно. Пришла проводница, пассажир изящно чмокнул её в щечку, играючи подарил плитку шоколада и предъявил билет.
- Шутка. Разыграл я тебя, - попутчик толкнул Николая Сергеевича пузом. - Ты чего такой серьёзный, а? Как на поминках? - Последнее слово он произнёс с ударением на "о", ласково, напевно.
Проводница ушла. Новый сосед закинул наверх свой баул, переоделся и сел за столик. Более всего Николая Сергеевича удивило, что попутчик имел точно такие же тапочки. Николенька отдал за свои двести долларов и продавец уверял, что это единственная пара, что делают их вручную из какого-то там мудрёного пуха, и второй такой быть не может в принципе. Хоть убей.
- Волюнс-неволюнс, - сосед налил себе Колиного коньяку и быстро выпил, отсекая пререкания. - Нам суждено быть попутчиками. Посему постараемся скрасить общество друг друга. Что может быть приятнее путешествия с хорошим собеседником? Согласны?
Николай Сергеевич помедлил с ответом. "Он прав, - мысленно согласился. - Соседей и друзей не выбирают".
- Конечно, не выбирают. Ни друзей, ни соседей, ни родителей. Даже родину не выбирают.
- К сожалению, это факт, - вздохнул Коля и представился: - Агибалов Николай Сергеевич.
- Сава Евгеньевич, - ответил новый друг.
Мужчины пожали друг другу руки, Николенька отметил в мозгу, что рука Савы была тёплая и сильная. С чёрными волосками на фалангах.