- Как ни крути, - заявил начальник крайне недовольным тоном, - а все твои последние статьи - настоящая ерунда. А если проще сказать, то форменная дрянь. Кто по-твоему будет читать ту чепуху, которую ты мне притащил?
- Но я... - робко попытался оправдаться Илья Васильевич, но его как всегда никто не слушал.
- Побегай... Найди что-либо стоящее, интересное и горячее, - продолжал редактор, - не знаю что, но чтобы было что-то читабельное, и материал должен быть готов не позже среды.
Очень озадаченный, Кузькин вернулся за свой стол. Некоторое время сидел красный, как рак, недовольный полученной взбучкой. А потом погрузился в раздумье. Конечно, он сам был виноват в неприятностях, выдавая для печати долгое время одну халтуру за другой. Вот в итоге и получил то, что заслужил. С другой стороны, всегда можно всё исправить. Нужно только задуматься и какая-либо свежая идея точно залетит в его пустую голову. Кузькин нахмурил лоб, создав вид находящегося на пороге мирового открытия великого физика. Или химика. Или биолога. Но почему- то все мысли пролетали мимо, захваченные в плен сознанием более развитых соседей-журналистов, сидящих рядом за офисными столами. Да, это точно они перехватывают все искорки, предназначенные ему! Он с подозрением посмотрел с видом хитрого партизана на своих соседей и ещё сильнее наморщил лоб. Теперь-то он точно поймает хоть одну идею, с таким-то видом!
Неизвестно какой мелкий гений журналистики, пролетая мимо, заметил нечеловеческие усилия Ильи Васильевича. Ангел низшего звена сжалился над несчастным и подарил Кузькину то, что тот просил. Что-то искрящееся и интересное влетело журналисту в левое ухо и принялось весело носиться по пустой черепной коробке. Илья Васильевич попробовал поймать гостью. Он мысленно достал ружьё, сеть и динамит и отправился на охоту. Идея, весело хихикая, то появлялась, то пряталась, но Кузькин упорно продолжал погоню за пытавшейся сбежать из его головы радужно-весёлой бестией. В конце концов, его усилия увенчались успехом. Он поймал пришелицу и перевёл язык небесных сфер в обычную человеческую мысль. Боясь потерять секундное озарение, журналист лихорадочно достал из стола карту родного края и развернул её. Да, да, искорка была права! Подрагивая от возбуждения, удачливый охотник немедленно направился к столу главного редактора.
Выслушав Кузькина, начальник рассеянно кивнул своей маленькой и очень злой головой:
- А что, неплохо. Честно говоря, удивлён. Не ожидал от тебя такого... Поезжай, конечно, за счёт газеты. У нас на самом деле немало, как ты говоришь, глухих и забытых деревень. Посети забытые места и расскажи в своих репортажах, как живут люди в глубинке, о чём думают и чем промышляют. Районные газеты пишут о том, что на виду, а вот посмотреть на жизнь изнутри, подальше от города... Наверное, получится интересно... Собирайся.
Окрылённый поддержкой, журналист радостный отправился домой, готовиться к командировке. Первые несколько минут даже хотел вернуться и в порыве чувств обнять главного редактора. Но когда его пыл немного остыл, Кузькин неожиданно для себя понял, что добраться в намеченные с начальником населённые пункты он сможет только на своём личном транспорте. «Ах, он, подлец», - кардинально поменял своё мнение о начальнике в один момент журналист. Но, как говорится, вызвался - будь добр, делай. И не прошло и суток со времён памятного разговора, как Илья Васильевич крутил баранку, напряжённо вглядываясь в опасные неровности дороги, ежеминутно недобро вспоминая посетившую его идею, своего начальника и всех местных жителей вне зависимости от пола и возраста.
Вдоль дороги весело шелестел листвой большой и, на взгляд коренного горожанина, крайне дикий и опасный лес. Местная природа довольно откровенно потешалась над забравшимся в непроходимую чащобу дорогим автомобилем. В один момент журналист даже не выдержал и, высунув голову из машины, недовольно крикнул деревьям:
- Что, так смешно? Да вы такой тачки отродясь не видели!
В ответ деревья зашумели и загудели ещё веселее и радостнее.
- А пошли вы все, - огорчённо буркнул себе под нос Кузькин, продолжая преодолевать одну сплошную полосу препятствий за другой. Вот ведь сглупил. Ну, поругал бы его начальник, а потом остыл и всё вскоре наверняка, забылось бы. Сидел бы сейчас в своём кресле спокойно со своей-то расползшейся на всю голову лысиной и свисающим животом. Посиживал и ухмылялся. Ан нет! Потянуло в сорок лет на подвиги. Можно подумать, кто-то зарплату за преодолённые трудности добавит. Да никогда! Не подрабатывал бы по вечерам страховым агентом, давно уж ноги протянул.