- Ну, это дело поправимое, - добродушно отозвался мужик, - давай познакомимся. Меня все Василичем кличут. А ты кто будешь?
- Я тоже Василич, - пропищал Кузькин, тяжело поднимаясь по деревянным ступенькам, ведущим в дом.
- О, родственничек, - искренне обрадовался местный житель, - да не упирайся ты так. Вот выпьешь со мной и пойдёшь, куда захочешь дальше.
Через минуту журналист оказался в гостиной большого дома. Сразу было видно, что комната давно забыла ласку женских рук и могла даже при беглом осмотре отпугнуть человека с намного более крепкой психикой, чем у Ильи Васильевича. Рой больших и толстых мух, повисших над столом, заваленным кучей давно не мытых тарелок, встретил гостей недовольным гудением. Кроме стола, занявшего центр комнаты, и старого телевизора Кузькин не заметил больше никакой мебели, которая обычно создаёт уют. Зато на полу вдоль стены стояли в несколько рядов большие бутыли, заполненные некой мутной жидкостью.
- Садись, - властно приказал местный Василич вновь прибывшему и, небрежно очистив рукой от мусора стул, подвинул его к гостю. Кузькин неохотно и испуганно присел на самый краешек.
Хозяин дома нагнулся, поставил на стол бутыль с мутной жидкостью, ловко откупорил горлышко и, выбрав стакан почище, наполнил его самогоном, не забыв, впрочем, и про себя.
- Пей! За знакомство!
Журналист поднёс стакан к губам и судорожно проглотил содержимое. Напиток оказался на удивление приятным на вкус и в то же время обжигающе крепким. Огненным потоком он проник в гортань, а затем весело побежал по венам, разливая по всему организму приятное тепло. В голове мгновенно зашумело, и Илья Васильевич решил больше не употреблять веселящей жидкости. У него немедленно созрел новый план, соответствующий обстановке. Он будет лишь подносить стакан к губам и делать вид что выпивает, незаметно выливая содержимое не в своё горло, а под стол.
- Ты кем будешь-то, гость?
- Журналист, - пытаясь справиться с подступающей тошнотой, сообщил Кузькин. - Вот хочу написать репортаж о вашей деревне, о людях...
- Журналист, - засмеялся местный Василич, - ну что ты будешь делать! Не прошло и двадцать лет, как вспомнили. Хочу обрадовать тебя, родственничек. Здесь писать-то особенно не о чём. Нет у нас героев, нет ничего такого интересного. Вот только пьём много. В деревнях везде пьют, но в нашей особенно...
- Сыночки вы совсем обнаглели? - прервал беседу хриплый и резкий голос. - А почему без меня?
Из-под стола, куда журналист намеревался сливать невыпитый самогон, на четырёх конечностях выползла особа явно женского пола. Кузькин не мог сказать точно, сколько лет женщине, но по цветастому выгоревшему и вылинявшему платью понял, что однозначно немало.
- Это мамо, ей и стакана хватит, - с теплотой в голосе представил женщину гостю хозяин дома. После пары безуспешных попыток взобраться на стул, которые вызвали приступ буйного веселья у местного Василича, старушка всё-таки заработала на свою порцию искрящегося самогона. С добычей она заползла обратно под стол. Из-под стола послышалось бульканье, потом довольное урчание, которое вскоре сменилось богатырским храпом.
- Видишь, журналист, - немного виновато сказал собеседник Кузькина, - помогло. Всё, понимаешь, эти военные виноваты. Полигон-то рядом, испытывали при Союзе тут всякие бяки, а ветер всё время в нашу сторону. Вот мы всей деревней и лечимся от радиации единственным доступным способом. А кто нам поможет...
Чпок! Чвак!
Перебивая мужчину, прямо перед столом из ниоткуда, с чавканьем и грохотом, появился мальчик лет десяти или одиннадцати. Розовощёкий, в яркой цветной рубашке. Только что на том месте, где стоял мальчик, было пусто, и журналист был уверен в этом на сто процентов.
Не может быть! Илья Васильевич встряхнул головой и принялся тереть глаза. Но иллюзия не пропала от его усилий, а наоборот, начала ещё и говорить:
- Привет, па!
- Здорово, Дениска!
- Всё лечишься?
- Ага, чтобы в такого, как ты, не превратиться.
- Ой, здрасьте, - покраснел паренёк, только сейчас заметивший журналиста. Кузькин машинально кивнул головой и оглянулся, испугавшись на миг, что пришло время появиться медбратьям в белых халатах.
- Пап, напиши, пожалуйста, объяснительную Марье Ивановне, а то я уже два дня, как пропустил.
- Маляву училке? Да запросто. Только давай завтра. Видишь, гость у нас. Принёс что-то?
- Ага, - парнишка вытащил из карманов джинсов несколько очень странных на вид плодов, которые тут же распространили по комнате неземной аромат. - Как раз вам к столу. Вкусные и очень сытные. Мы сейчас на Альдебаране остановились. Нашли там развалины какие-то, хотя эти вот фрукты с другой планеты.