- Параллельный, - поправил собеседника журналист, отказываясь верить услышанному.
- Во, во, туда! - обрадовался местный Василич, услышав знакомое слово. - Там, говорят, людей вообще нет, властей никого. Лес один и чистый воздух, и зверья! Всё зовут в гости, а у меня же хозяйство, некогда. Понастроили они там летающих тарелок, на полях роботов трудиться заставили, а сами живут в своё удовольствие, мир исследуют.
- Не может быть! - прохрипел Илья Васильевич, который внезапно очень захотел попасть в заветную деревню.
- Ещё как может! - немного обиделся местный житель, - вот давай ещё по стакану, только без хитрости, и к ним в гости...
Не веря в удачу, корреспондент чокнулся стаканом с гостеприимным хозяином и залпом одолел лечебный напиток. Проглотил свою порцию и хозяин дома, но поступившая в организм жидкость оказалась последней каплей поборовшей могучий организм. Взгляд мужика окончательно помутнел. Он пару раз моргнул и, закрыв глаза, заснул.
«Вот незадача, - подумал Кузькин, прислушиваясь к ровному дыханию спящего жителя Пьяньково. - Ради Умниково я готов ждать сколько угодно».
Добавляя уверенности к его решению, в соседней комнате тихо гудел самогонный аппарат, основанный на принципе вечного двигателя. Лишь изредка позвякивали бутылки, меняемые рукой Терминатора. Процесс, запланированный на миллион лет, продолжался без всякого участия человека.
Внезапно один глаз спящего мужика немного открылся:
- Журналист, скучно здесь, писать не о чем, о самогоне напиши, - пробормотал едва слышно Василич и снова заснул.
Между тем на улице в свои права вступила прохладная ночь. Вместе с появившимися на небе звёздами затихла пролечившаяся деревня. Наступившая темнота прогнала последний звук и наступила долгожданная тишина.
Начав немного скучать, Кузькин принялся сквозь стекло окна рассматривать уютный сельский дворик дома, который приютил журналиста на ночь. Напротив окна темнела хозяйственная пристройка, собранная местным умельцем из досок. Рядом с сараем возвышалась большая копна заготовленного на зиму сена. Из-за скирды испуганно выглядывал типичный деревенский некрашеный покосившейся туалет с вырезанным сердечком над дверью. За туалетом раскинулось море начавшего увядать картофеля.
Журналист, измученный тишиной и одиночеством, решил разогнать тоску стаканом крепкого самогона. Он потянулся за бутылём, но тут же отдёрнул руку. Во дворе начало происходить что-то непонятное. Сначала Илья Васильевич не понял причину возникшего внутри сознания беспокойства, пока все детали не сложились в одну тревожную картину.
Из большой будки перед стогом сена, позвякивая цепью, вылезла собака. Кузькин плохо разбирался в породах, но пёс был очень большой и имел необычайно грозный вид. С момента появления собаки мозг журналиста отметил некую странность в поведении животного. Не наблюдалось обычной ленивости и хаотичности, присущих древнему спутнику человека. Все движения пса были осмысленны так же, как и выражение его морды.
Собака засунула лапу под будку и достала что-то из-под досок конуры. Пёс решительно поднял лапу к своему ошейнику и принялся с озабоченным видом ковыряться в нём. Никогда раньше, ни в одной из многочисленных передач, посвящённых животным, Илья Васильевич не видел ничего похожего. Спина журналиста мгновенно взмокла, а в ногах появилась непонятная тяжесть.
«Что за ерунда?» - растерянно подумал Кузькин.
Хорошо освещённая светом полной луны собака продолжала действовать. Покопавшись с минуту в ошейнике, пёс справился с намеченной задачей. Загрохотав, цепь вместе с ошейником упала на землю. Собака тяжело оперлась передней лапой о будку и распрямилась, встав на задние лапы. Стоя она выглядела вдвойне, а может, и втройне угрожающе в силу необычности позы, не предусмотренной природой для данного представителя животного мира. Встав на задние лапы, пёс «подрос» до размеров среднего человека. Он поднял морду и радостно завыл, здороваясь с полной луной.
«Оборотень, - с ужасом подумал журналист, - куда меня занесло?»
Вой пса сменился надсадным кашлем. Отплевавшись и прочистив глотку, собака заговорила резким, нечеловеческим голосом. Хорошо ещё, что стекло окна хоть как-то приглушало звуки.
- Ау-у-у-у! Пришло время Договора! Выходите все, время хозяев кончилось! Пришло наше время!
Не помня себя от ужаса, пребывая в явном помрачении сознания, Кузькин схватил со стола отдельно лежащую вилку и с силой воткнул её в свою филейную часть тела. Желание проснуться от страшного сна обернулось реальной и сильной болью. Зажав рот рукой, чтобы не привлечь к себе оборотня криком, Илья Васильевич другой рукой выдернул вилку из кровоточащей раны.