Пусть остаётся до утра: не хочу будить. Прикрыв клиента одеялом, я легла напротив. Как для спящего, он подозрительно спокоен. Ни дёрнется, ни повернётся. Неужели, задушила...
- Нет, мужчина жив, - рядом сидит Похоть. Её лицо заметно побледнело. Окоченев, покрылась пятнами сухая плоть. Вместо пеньюара с плеч свисают тряпки. Кажется, старуха умирает. - Простив его, ты заслужила свою память. Забирай, - сказав это, она рассыпалась в труху.
Чувствую, в ногах что-то шевелится. На кровати распласталось крохотное тельце. У него гладкая кожа: словно вместо плоти душа обтянута розовой пластмассой. Слышу, как под ней стучит сердечко.
Наконец, вспомнила: как выносила, как рожала. Как, желая чадо прокормить, на базаре клянчила рубли. Как затем пошла по жёлтому билету, заключив с Похотью контракт. На цельных четыреста клиентов, чтоб она нашла отца. Больно, не могу терпеть: память сверлами буравит череп.
Значит, выбралась из рабства. Ребёнок теперь мой. Только ничего не изменилось: вокруг та же нищета. В окно по-прежнему скребётся голод.
Уложив мальчика с клиентом, налила себе вина. В бокал попало несколько зелёных капель. Мальчик плачет: конечно, чувствует, что я собралась сделать.
- Не плачь милый. Ты теперь с отцом: я почти год его искала. Открыться ему не смогу: где ж это видано, чтобы чекист порочил своё имя связью с проституткой. Тем более я нищенка и свожу концы с концами. Меня ты больше не увидишь. Оставайся с папой. Он человек важный, сможет тебя прокормить.
Коснулась ребёночка губами - у него холодный лобик. Пусть лежит рядом с чекистом: хочу увидеть их в последний раз. Потом не насмотрюсь.
Чувствую, как винный яд сжал клещами горло...
Январь,
2017
Григорий Неделько
Вершина
...До пирамиды оставалось два километра.
Навстречу Гаррету Видеру, бесстрашному и отчаянному воину, непобедимому в боях, капитану звёздного корабля, неслись, оглушительно крича, звери-киборги. Тяжеленные твари из металла и металлозаменителей, пластика и других искусственных составляющих, сотрясали воздух громогласными воплями. Гаррет знал, какую тактическую хитрость применить против них: его лазер-пистолет уже не помог бы, поэтому Гаррет залепил дуло материалом, которым заделывал дыры в обшивке своего корабля, зажал кнопку увеличения заряда и, хорошенько размахнувшись, бросил в наступающую толпу. И снова упал на колени, уворачиваясь от выстрелов, взрывающихся снарядов и детонирующих стрел. Всё было рассчитано точно, как обычно: бластер угодил в сердцевину надвигающегося войска и, разорвавшись, вызвал там цепную реакцию. Один за другим киборги-звери, теряя конечности, превращаясь в металлические щепы и маленькие ядерные грибы, распадались, разлетались, усеивали окружающее составными частями, из коих когда-то были сделаны. Биополе благо надёжно защищало обладателя, отважного мистера Видера, от подобных опасностей.
До пирамиды оставалось полтора километра.
Защитники пирамиды, новые и, кажется, уже бесчисленные по счёту из общего количества, двигались на него - кто ползком, кто бегом, а кто на крыльях. Гаррет даже не пытался подсчитать, сколько их и какого они вида, поскольку там были все: и роботы, и зомби, и твари, и демоны, и люди, и совершенно непонятные гибриды мутанты, родившиеся, следует полагать, после очередной мировой ядерной войны. К несчастью, Гаррет упустил момент, когда их выстрелы и бомбы врезались в его биополе, и оно отключилось.
«Сломано», - с ужасом, но без отчаяния подумал Гаррет.
Тогда он принял решение сколь смелое, столь и оригинальное. Запустив джет-пак, он взлетел над толпой в кровавые красные небеса и, чудом, наверное, увернувшись от летевших в него снарядов, оказался над центром гомонящего войска. Затем Гаррет сбросил всё собственное многочисленное снаряжение, все мины, бомбы, заряды - весь арсенал, сбросил его прямиком в сердце защищавших пирамиду-крепость. Масса взрывов различных цветов, когда орудия смерти уничтожали жителей Планеты Смерти; когда-то это было вызвано столкновением боеприпасов и оружия с телами врагов, когда-то - с их лучами, пущенными из пушек в надежде отсрочить скорую погибель или совсем избежать её. Не получилось, и трупы - обломки - очередных неудачливых защитников-нападающих, так называемых врагов Гаррета Уинли Видера, усеивают выжженную землю.
До пирамиды оставался километр.
Не успел Гаррет прийти в себя, как чья-то не великанская даже - богоподобная рука едва не смахнула его с листа реальности. Гаррет увернулся, ловко, как только он умел, руководя джет-паком, и нашёл с помощью головидения явившегося противника. То был робот колоссальных размеров и пропорций, настоящий робобог, если пользоваться устаревшими терминами. Для Гаррета же единственными важными терминами, спустя полёт через полгалактики, высадку на Планету Смерти и пройденные, прорванные десять километров убийств и гибели, остались лишь понятия «враг» и «друг». Друзей у Видера не было, поэтому несложно определить, к какому классу относился робот-бог. На миг захолонуло сердце, стоило представить, что с ним может сделать гигантское создание, наверняка, из прочнейших сплавов; впрочем, на подобное времени не было. Гаррет стал усиленно думать, что предпринять в данной ситуации, выглядевшей опаснее прочих, и тут ответ сам пришёл в голову. Через секунду после его удачной попытки увернуться от размахивающих миллионтонных рук робот вознамерился сжечь Гаррета Уинли выстрелом из плазмоглаз - плазмоглаз величиной с облако, почти с планету. Но Гаррет уже отстёгивал джет-пак и активировал автопарашют. Вот устройство для полёта, разогнавшись, влетает в глаз «богоробота» и, очутившись внутри, взрывается от удара. Взрыв получается несильный, но он добирается до мозговых центров робота и коротит их. Последовательность деактиваций и разрушений, и робот, чьи безжизненные глаза становятся ещё более мёртвыми, падает наземь, вызывая на другой стороне планеты землетрясения и извержения вулканов. Словно целая Планета Смерти приподнимается, чтобы тотчас опуститься, в страшнейшем финале агонии - или в желаемом завершении страстнейшего танца любви.