Мимо проплыл важный господин в бордовом фраке. Чуть поклонился и приподнял цилиндр:
- Гариб аль Мухаррам! Моё почтение!
Щепкин поклонился в ответ. "Вот как меня теперь зовут: Гариб аль Мухаррам. Неплохо. Интересно, кто этот господин? Есть в нём что-то... индюшачье. Ба! Да это самый главный лакей! Теодор де Румпиньи!"
Трубач поднёс к губам тромбон и трижды просигналил сбор на главную репетицию. Лакей перевернул песочные часы, стряхнул с плеча невидимую пылинку времени. Дамы и кавалеры потянулись к столам с закусками. Шут свалился в фонтан. Щепкин почувствовал в коленях радостное возбуждение: "Закрутилось!"
В шатре репетировали центральную сцену: обманутая богатым бездельником пастушка раздумывает, как ей быть дальше? Жить или не жить - вот в чём вопрос. И если "не жить", то как: броситься в омут или удавиться? Или помиловать себя и уйти из родной деревни? Дело осложняется тем, что девушка всё ещё любит бросившего её негодяя.
Джульетта сидела на берегу ручейка, на ней длинное чёрное платье и венок из увядших цветов. Она пела нежным безжизненным голосом:
Ты успокой меня,
Скажи, что это шутка,
Что я по-прежнему,
По-старому твоя!
У Щепкина закололо в груди. Старику совершенно очевидно, что эта девушка покончит с собой - столько отчаянной грусти струилось из её слов.
На заднем фоне грозно загрохотали литавры - символ нелепого и преждевременного ухода, следом понеслась весёлая нестройная мелодия - бездушный парень пирует со своими друзьями. Слышится свист и хохот разгульного застолья.
Джульетта поднялась с колен, из её глаз капают слёзы.
Не покидай меня!
Мне бесконечно жутко,
Мне так мучительно,
Так страшно без тебя!..
Она бросилась в омут, но не утонула. Лишь только коснулась воды, как тут же обратилась в голубицу и взлетела под купол театра.
- Стоп-стоп-стоп! - на сцену выбежала мадам Брикс. Она размахивала руками, выражая негодование. - Это никуда не годится! Джульетта! Соберись. Нам не нужна мыльная опера! Больше дела, меньше слёз. Ты должна сыграть перерождение. Твоя героиня проходит сквозь коллапс к духовному воскрешению.
В саду, у открытого края шатра, пролаял пудель, его поддержал второй и третий. Дрессировщик поднял полог и заглянул внутрь, что-то спросил у оркестрантов... кажется, попросил прикурить. Мадам Брикс побагровела и предупредила, что если ей будут мешать, она изжарит "этих безобразных собак" на открытом огне. "И тебя вместе с ними, Леопольдо! - это дрессировщику. - Скормлю львам!" "Но у нас нет львов, мадам!" - возражает дрессировщик. "Тогда шакалам! - вопит Брикс. - Сожру сама, наконец!"
Подняв голову кверху, и приложив ладони к губам, мадам скомандовала:
- Следи за светом, Луис! Ты всё время опаздываешь! Луч бродит, как... как бык на дорогу! Что с тобой? Ты плохо спал?
Пятно света запрыгало по сцене, давая понять, что осветитель будет стараться.
Поняв, что центральная сцена безнадёжно испорчена, Брикс объявила перерыв и отправилась в свою гримёрную.
Кроме прочего, мадам Брикс имела привычку беседовать вслух с приятными собеседниками. Из всех возможных собеседников (вернее собеседниц) самой приятной была она сама.
- Что за бездарность? Она думает, что слезами теперь можно кого-нибудь растрогать! Глупышка!
В дверь осторожно постучали и в гримёрную проскользнул самый главный лакей.
- А, Теодор... это ты, - Брикс подала руку для поцелуя, дворецкий пожал её.
- Вы обдумали моё предложение, мадам? Каков будет ваш ответ?
- Ах, что тут думать, Теодор! - с чувством. - Ты всего лишь лакей, а она... она моя единственная дочь!
"К тому же ты напыщенный индюк, - подумала мадам Брикс. - Водить такого за нос - особое удовольствие".
- Никак нет! - ответил Теодор. - Я старший лакей с приданым! Нынче я получаю две тысячи рублей. Ожидаю прибавки. Это немалая сумма. К тому же...
К двери, с её внешней стороны, приник волшебник Щепкин и, не дыша, подслушивал. "Магия магией, - считал он, - а шпионаж ещё никто не отменял".
Мадам Брикс, зевая, слушала старшего лакея. "Отдать за такого дочь? Хм... это было бы глупо. - Мадам пробежала взглядом от макушки до туфлей дворецкого. - А вообще-то он не плох... имеет место и две тысячи дохода... что если взять его самой? Составить бедолаге счастье. Забросить, наконец, театр, осесть в деревне, подле графа. - Мысль понравилась. - Устраивать балы и вечеринки, завести будуар с музыкантами".
- Так что вы скажете, мадам? - спросил Теодор. - Когда играем свадьбу?
- Мне нужно поразмыслить, Теодор. - "Как бы так отказать болвану, чтоб натолкнуть его на правильную мысль?" - Джульетта слишком молода для вас. Она не справится с хозяйством. Вам нужна женщина постарше и поопытнее. Такая как я.